– Кто с ним был?

– Что? – прошептала барменша.

– Я тебя, сука, спрашиваю: кто был с тем парнем?

– Девчонка какая-то… Маленькая, невзрачная. В очках.

– Куда делась?

– Да не знаю я.

– Где у тебя телефон?

– Вон, на тумбочке. А вы хотите…

Он коротко ткнул женщину пальцем в точку под левым ухом, и она обмякла, словно размокшая бумажная кукла. Выглянув в дверь и увидев, что напарник стоит, расставив длинные ноги, посреди мостовой и извергает в пространство витиеватые фразы, он подошел к телефону и набрал номер. В трубке раздавались бесконечные длинные гудки – и на другом конце города в пустой квартире Георгия Начкебия настойчиво и мелодично пиликал аппарат на тумбочке в коридоре, под светильником, изображающим пухленького амурчика…

Игорь Иванович застал Аллу дома. Она едва взглянула на него. На красивом холеном лице застыло выражение крайней брезгливости – будто увидела здоровенного паука.

– Поздравляю, дорогой, – процедила она, наклонившись к зеркалу (крупным планом отразилось вульгарное движение – узкий язычок прошелся по губам в яркой вишневой помаде). – Поздравляю. Ты стал путаться со шлюхами.

– Да? – безучастно отозвался он.

– Да, да! Спасибо, нашлись добрые люди. Раскрыли глаза. Надо же, какой позор! Впрочем, я давно уже не питаю никаких иллюзий.

Игорь Иванович не удержался и фыркнул. Фраза из переводного романа прозвучала в устах Аллы весьма забавно.

В гостиной и спальне царил беспорядок. Прямо посреди круглого обеденного стола, за которым уже сто лет никто не обедал, лежал большой открытый чемодан и ворох одежды – все сезоны вперемешку. Услужливая память тут же подсунула картинку из прошлого: такой же чемодан в номере Кларовых, в санатории. Решительный подбородок Нины Васильевны, «роковой женщины», и угрюмая сосредоточенность Даши. (Та, впрочем, под занавес не выдержала: слишком рано, всего в тринадцать лет, столкнуться с натуральным, не киношным кошмаром… Подружка-убийца. Не всякому взрослому под силу не свихнуться.)

– Знаешь, я решила… Вообще-то я собиралась сказать тебе раньше, да как-то… – Алла сделала паузу и театрально заломила руки. – Словом, я ухожу. К Георгию.

– Поздравляю, – откликнулся Колесников, обводя взглядом «великое переселение». – Он в курсе, надеюсь? А то ведь конфуз выйдет.

– Неумно, – отрезала она. – Георгий – прекрасный человек с массой достоинств. Не так талантлив, как ты, конечно… Но это и к лучшему. Я твоей гениальности нажралась досыта. Да и толку-то. – Алла обвела комнату рукой: – Ужас! Нищета, запустение. А при твоих способностях…

– Где сейчас Гоги? – перебил Игорь Иванович.