Так это и продолжалось. Один тяжелый и горький день сменялся другим, пока не появился на свет «Гибрид». У корабля не было корпуса, имелся лишь каркас, на котором крепились топливные баки, атомный реактор и двигатели.

Постоянно возникали мелкие проблемы, не слишком значительные, однако требовавшие решения. Прошло еще три дня, прежде чем Анвик с ними разобралась, а на четвертый «Гибрид» покинул орбиту Изюмины и устремился вперед.

Никто не видел его старта — никто, кроме звезд, но они не умеют говорить.

Магнус сопровождал делегацию траки до грузового ангара, где они сели в свой челнок, а он покинул шлюз. Пьетро оставался рядом. Как и его предшественник, другой альфаклон, он был смуглокож, с блестящими черными глазами и превосходными зубами, однако в отличие от своей предыдущей версии страстно любил драгоценности. Серьги в ушах, два золотых кулона и кольца на каждом пальце. По-своему он выглядел очень неплохо, хотя страдал от излишней амбициозности и доверчивости.

— Ну? Что ты думаешь? — спросил Пьетро. Магнус пожал плечами:

— Говорят они все правильно. Но слова ничего не стоят.

— Верно, — согласился — Пьетро, — а что мы теряем? Планеты принадлежат хадатанам... или принадлежали до войны.

Магнус вздохнул:

— Да, дорогой брат, но задай себе такой вопрос: почему целая раса села на корабли и отправилась в космос?

— Адмирал Андрагна нам все объяснил, — сказал Пьетро. — Помнишь? Их родная система имела два солнца. Одно потеряло стабильность, и им пришлось улететь, чтобы найти себе новый дом.

Открылась внутренняя дверь, шестеро одинаковых солдат встали по стойке «смирно». Магнус вдруг почувствовал страшную усталость. Он положил руку на плечо клона:

— Да, Пьетро, так сказал адмирал. Но что, если сукин сын врет?

24

24

Даже величайшая стена строится постепенно.

Планета Земля, Независимое всемирное правительство

Статуя Христа Спасителя все еще высилась над разгромленным войной Рио-де-Жанейро, но больше от древнего города почти ничего не осталось. Словно взмахами гигантской косы были уничтожены целые кварталы еще до того, как военно-морская авиация взяла небо под свой контроль, а залпы с подводных лодок превратили Рио-де-Жанейро в развалины.