— Начинается битва за Землю. Части Третьего пехотного полка генерала Каттаби и Второго авиационного полка должны приземлиться в течение следующих шестнадцати часов. Половина Тринадцатого батальона вылетела из Африки, Третья десантная бригада тоже в пути.

Сейчас никто не может обещать вам полной амнистии, но мы с генералом Каттаби будем бороться за каждого, кто этого заслужит. Итак, какое вы принимаете решение? Будете сидеть на задницах, и ждать или займетесь делом?

Наступила долгая тишина, а потом послышался голос из дальних рядов:

— Камерон!

И снова пауза, а потом тысячи глоток выкрикнули одно слово, которое пронеслось по пещере и по всему миру:

— КАМЕРОН! Були улыбнулся.

Школьники маршировали уже второй день. Теперь, растянувшись на пять миль, они шли колонной по два. Те, кто выжил, находились на последней стадии измождения. Подростки несли на спинах самых маленьких, почти не реагируя на безжалостных роботов.

Мэтью Пардо ехал в кузове закрытой машины. Пуленепробиваемые стекла были поляризованы, и Пардо сидел в темноте. Он совершенно оцепенел. Частично от огромного количества употребленного алкоголя, а частично из-за того, с какой скоростью все изменилось.

Сначала пришло сообщение, что его мать и ее сообщники арестованы. Затем, пока он пытался переварить эту новость, из гиперпространства вышло четыре транспортных судна с легионерами, верными законному правительству. Конечно, их недостаточно, чтобы взять под контроль всю Землю... но теперь исход схватки вызывал сомнения.

Каттаби потребовал от Пардо полной капитуляции через четыре часа после того, как начались пожары, разгром полицейских участков и беспорядки.

Первым делом бывший легионер хотел попросить совета у Харко, но он лишился такой возможности, и приходилось рассчитывать только на себя. Он стремился захватить единоличный контроль в свои руки — а получив его, не знал, что делать. Правда заключалась в том, что в действительности „ Пардо предпочитал выполнять чужие приказы... Сейчас все ждали от него каких-то действий, а он не имел ни малейшего понятия о том, как ему следует поступить.

Идущая впереди девочка-подросток покачнулась и упала прямо под колеса машины. Водитель не успел среагировать, колеса со стуком перевалили через тело. Содержимое стакана выплеснулось на брюки Пардо, и он выругался.

Майло Чен-Чу вышла из лифта и направилась к своему кабинету, одному из множества, разбросанных по всему миру. Впрочем, он принадлежал ей до так называемой революции, Независимого всемирного правительства и корпорации «Ноам». Теперь она вернулась, и пришло время навести порядок. На табличке значилось «Корпорация „Ноам“. Пора вернуть на место прежнюю — „Предприятия Чен-Чу“.