– Что прием давно окончен. Пусть выметаются до утра.

– Вот именно, так и скажи.

Стриж вышел в совсем новую, едва народившуюся ночь. Невидимые в темноте тучи заволокли небо. Звезд не было, но не было и дождя. Еще ни одна капля влаги не упала на землю, пахло пылью, выбитой ногами сухой травой, где-то в отдалении хрипели псы. Через некоторое время звуки грызни сменились переливчатым низким воем. В доме по соседству вспыхнул неяркий свет и отворилось окно.

– Пошла вон, проклятая!

Неясного вида неряшливый предмет пролетел в темноте у самого виска Стрижа и с шумом бухнулся в бурьян. Дезет повернул прочь, отыскивая потерянную дорогу, белое пятно вынырнуло из темноты и едва не врезалось в консула северо-востока.

– Минна? Как Нина?

– Нина спит, с ней все в порядке. Я искала вас, мастер Стриж, меня прогнала охрана.

– Что-то случилось?

– Леди Джулия ушла к себе и закрылась, на стук не отвечает.

Стриж помедлил. Оцепенение безветрия накрыло Арбел, но где-то в самой вышине, наверное перемещались упругие струи воздуха – в сплошной пелене туч вдруг открылось рваное окно. Селена-прим была огромна, ее оранжевое сияние высветило стены из пластикофанеры, сухую колею дороги, прекрасное, утонченное тревогой лицо Минны.

– Пошли.

Они шли, потом побежали. Стриж преодолел невысокий порог и с силой ударил в непробиваемые доски. За дверью мертво молчали.

– Засов задвинут изнутри.

– Мастер, Стриж, там, внутри, плохо.

Дезет бегом обогнул маленький дом – узкое окно глядело в ночь бойницей. Он снял куртку, обмотал руку и разбил стекло, осколки рухнули в истоптанные заросли шарообразных цветов. Щель окна не пропускала Стрижа, в темноте комнаты сначала не удавалось разглядеть ничего, потом оранжевый отблеск Селены выхватил из темноты угол стола, пустой стакан…

– Минна!

– Что там, мастер Дезет?

– В окно не пролезть. Быстро, топор!

– Так что там?

– Ломаем дверь. Она из двойного дуба, иначе не справиться.