Когда нашли вычислитель, было больно. А сейчас… сейчас было никак. Пусто на душе, как будто никакой души и нет вовсе. Зверю спасибо — забрал боль себе. И ведь не поблагодаришь его — не поймет. Не поверит.
А Пендель знает, как запускать прыжковый двигатель. Если он работает… Да как проверишь, работает он или нет?! Для того чтобы протестировать эту махину, нужны совсем другие компьютеры. Машины класса тех, что стоят в капитанских рубках тяжелых кораблей. Но если даже… нет, он не мог уцелеть. Мелочь спаслась. Мелочь да модули посадочные, созданные специально для падения на планеты. «Покровитель» был, конечно, построен для войны в космосе. Для гипотетической войны. Он был защищен от всего или почти от всего, до чего додумался разрушительный человеческий разум. Но никто не рассчитывал, что такой корабль упадет. Что он выйдет из «подвала» в непосредственной близости от планеты и рухнет на поверхность. Ладно хоть скорость в момент прыжка была нулевой, иначе транспортник испарился бы еще в атмосфере.
Но даже если предположить, просто предположить, что прыжковый двигатель уцелел, от этого станет только хуже. Что толку от вычислителя без координат? Что толку от координат без двигателя? Что толку от двигателя без корабля, рассчитанного на полеты в космосе…
Такого, как, скажем, болид-истребитель, класса земля — орбита — земля.
— Бред, — пробормотал Гот, и Зверь тут же развернулся к нему:
— Тебе спать пора, Дитрих. — В монгольских глазах тлеет беспокойство. Зрачки, как черные свечи, мерцают, тянут, манят туда, в темноту, в огонь. Спать. Да. Надо спать.
Оказывается, мир не ограничивался пределами собственной квартиры, салоном автомобиля и рабочим кабинетом. В мире и вправду было небо. Генерал Весин приобрел странную, его самого удивляющую привычку смотреть вверх.
Раньше он не задумывался о том, что шторы на окнах — изузоренный цветочками тюль — можно отодвинуть. Зачем, собственно? Свет через них проходит, а разглядывать, что там делается, на улице, — кому это надо?
Жалюзи в своем кабинете он трогать не рискнул. Увидит кто-нибудь, что министр внутренних дел в рабочее время небом любуется, — не поймет. Это не преступление, конечно, но, как-то не принято. Тем более что на работе дел хватало. Жизнь шла своим чередом, и помимо Зверя было чем заняться.
Дома — дело другое Там картины, там книги, испещренные пометками на полях, там террариум с ленивым, сонно ползающим под яркими лампами удавчиком. Бешеных денег стоил змееныш, но заводить кого-то попроще Николай Степанович не рискнул. Одно дело, когда человек заводит экзотическую зверушку, которую не стыдно показать гостям, и совсем другое, когда он поселяет в своем доме ужа или, там, гадюку. Зачем генералу милиции гадюка?