Они помолчали.

— И вот еще что, — наконец сказал Иван Дмитриевич. — Ты представь себя на моем месте… Да, я умею вернуть к жизни любого мертвеца. Но при этом я вынужден действовать тайно, потому что не хочу, чтобы меня прибрали к рукам и использовали в своих шкурных интересах негодяи разных мастей. А именно это случится, если мир обо мне узнает… Но скрываться в подполье нельзя до бесконечности, Вадя, и когда-нибудь они меня все равно вычислят и поймают. Конечно, я мог бы сам наложить на себя руки, но почему-то не позволяет дурацкая гордость… Будет лучше, если ты сделаешь это, прошу тебя!

Вадим повернул к отцу лицо, и Иван Дмитриевич увидел, что глаза сына полны слез.

— Хорошо, — сказал Вадим. — Хорошо, папа… Я сделаю это. В конце концов, ты это заслужил. Я действительно убежден: ты не зря прожил свою жизнь здесь… Только знай: без тебя я не останусь здесь ни минуты… Так что мы уйдем вместе. Туда, где нас ждут наши предки и друзья. И мама… Она нас очень ждет, папа. Ну а теперь давай попрощаемся.

Вадим сознательно не стал говорить отцу, каким способом собирается отправить его на тот свет. Пусть его последние секунды не будут омрачены страхом…

Он оторвался от скамьи, и Иван Дмитриевич тоже поднялся. Он словно уменьшился в росте за последнее время, и теперь его седая макушка едва доставала сыну до подбородка.

Вадим распахнул объятия, и они обнялись.

Плечи отца вздрагивали, и Вадим понял, что он плачет без слез.

Вадим закрыл глаза и положил свою ладонь на спину отца.

Спустя несколько секунд он с ужасом обнаружил, что «выстрела» не произошло и что отец все еще жив.

«Что это значит? — в смятении думал он, слыша, как стучит отцовское сердце. — Неужели Воскреситель тоже бессмертен, раз даже я бессилен против него? Или мне недостаточно жалко отца?»

Догадка заставила его похолодеть.

Все те, кому он помог уйти на ТОТ свет с помощью чуда, вызывали у него лишь жалость, ничего кроме жалости и сострадания. А отца он не просто жалел. Он его любил. Любовь и жалость — все-таки разные вещи. Можно убивать из жалости, но нельзя убивать того, кого любишь…

«Неужели Ты хочешь, чтобы я сделал ЭТО именно так? — мысленно вопросил он того, кто возложил на него эту миссию и с этой целью наделил его бессмертием. — Но ведь это ужасно, бесчеловечно, и я не смогу заставить себя поступить так, как Ты хочешь!..»

«СМОЖЕШЬ, — произнес внутри него Голос. — ДОЛЖЕН СМОЧЬ».

И тогда Вадим оттолкнул от себя отца и достал из кармана пистолет.

Глава 14

Глава 14

Вот черт! — выругался сквозь зубы Слегин, когда к Вадиму присоединился невысокий старик, по внешности которого можно было сделать вывод о том, что речь идет о Бурине-старшем. — Проклятый склероз!.. Я забыл захватить направленный микрофон, и теперь мы не сможем узнать, о чем они будут беседовать!.. Слегин и Сабуров находились примерно в пятидесяти метрах от той могилы, где была назначена встреча. Их надежно укрывал массивный постамент над могилой какого-то купца начала XX века. Могила, за которой они вели наблюдение, отсюда хорошо просматривалась, но невозможно было расслышать разговор отца и сына. Видно было лишь, как на их лицах шевелятся губы.