У Джимми перехватило дыхание. Все еще боясь поверить в свою фантастическую догадку, он судорожно сглотнул и неуверенно прошептал:

— Трент?

В больших карих глазах незнакомца загорелись веселые искорки.

— Хочешь забраться ко мне под одеяло и проверить?

— Трент! — заорал Рамирес. — Ах ты скотина! Опять мне голову заморочил!

— Я тоже тебя люблю, — невозмутимо парировал Трент. — Мне бы, конечно, полагалось сейчас прижать к груди блудного брата и облобызать с ног до головы, но у тебя, помнится, были с этим проблемы.

Вместо ответа Джимми Рамирес шагнул к нему, стиснул в медвежьих объятиях и прошептал на ухо:

— Ты не представляешь, до чего я рад снова видеть тебя, братишка!

Ведущая на мостик дверь свернулась, и на пороге показалась пожилая, седовласая женщина в офицерском мундире флота Общины Дальнепроходцев. Капитан Гера Сондерс, если верить бейджику на левой стороне ее груди. Мадам Сондерс несколько секунд взирала на обнявшихся молодых людей, потом сухо сказала:

— Очень мило, джентльмены, но вы загораживаете проход.

Джимми поспешно отпустил Трента, отчего тот взлетел под потолок, но тут же ловко извернулся и ухватился за скобу над входом. И сразу нырнул в рубку ногами вперед, успев по ходу жестом пригласить друга следовать за ним. Рамирес вежливо посторонился, пропуская капитана, поднялся на мостик... и оказался как будто под перекрестным обстрелом. Не менее десяти пар глаз обратились на него. В одних светилось простое любопытство, в других он прочел осуждение и даже презрение. Очевидно, большинство присутствующих стали свидетелями сцены, разыгравшейся несколько секунд назад.

На смуглых лицах представителей латинской расы румянец практически не проявляется, но Джимми Рамирес умудрился покраснеть так густо, что щеки его стали напоминать два недозрелых баклажана.

— Дешевая подделка, — заметил Трент, указывая на перегрузочные кресла, — но что имеем, то имеем. Ты же все равно сухопутная крыса, так что разницы не уловишь.

Они пристегнулись ремнями. Отведенные им места оказались крайними справа; с них открывался отличный обзор всей рубки управления, показавшейся Джимми неоправданно большой. Впрочем, он мог и ошибиться — сравнивать ему пока было не с чем.

Трент, однако, подтвердил его догадку.

— Действительно великовата, — согласился он в ответ на вопрос Рамиреса. — Хотя и посудина у нас довольно габаритная. Тридцать пять человек экипажа, две с половиной сотни пассажиров и грузовые трюмы, рассчитанные на пару тысяч тонн. А скорость развивает такую, что запросто обгонит легкий крейсер. Плюс антирадарное покрытие корпуса, бесшумные двигатели и еще масса хитроумных устройств, позволяющих сбить со следа любую ищейку. И я подозреваю, что все это нам сегодня понадобится. Эскадра Космических сил стартовала с «L-четыре» шестнадцать минут назад с трехкратной перегрузкой и взяла курс на станцию «На полпути». Мы должны их опередить. Положение осложняется еще и тем, что они могут довести ускорение до пятнадцатикратного. С условием, разумеется, что поместят экипажи в стазис-поле.