Венса ее вопрос ничуть не удивил — соперничество между КС и МС давно уже сделалось притчей во языцех. Противостояние между двумя основными ветвями вооруженных сил особенно обострилось после приказа комиссара об отзыве элитных гвардейцев в ходе сражения за орбитальные лазерные батареи. Космические вояки справедливо полагали, что это решение обошлось им в тысячи жизней и десятки потерянных кораблей.

— Я ее купил, — осклабился он, напоминая в этот момент до отвала наевшегося меда медведя гризли. — Ты и представить не можешь, как ликовали чиновники из их хозуправления, принимая взятку от самого комиссара Венса!

— Да, представить такое довольно трудно, — без тени улыбки согласилась Кристина Мирабо. — Мне еще никому не доводилось давать взятку, хотя мне предлагали не раз. Но в любом случае, большое спасибо тебе за хлопоты, — добавила она после паузы.

Как ни ждала она этого вопроса, как ни готовилась к нему, но, когда он все-таки прозвучал, это стало для нее полной неожиданностью.

— Почему ты так поступила, Кристина? — в упор спросил комиссар.

— Тогда мне казалось, что я сделала правильный выбор, — уклонилась она от прямого ответа, чтобы выиграть время и собраться с мыслями.

Взгляд Венса ни на мгновение не отрывался от ее лица.

— Не юли, Кристина! — произнес он ледяным тоном. — Мне необходимо знать правду. Говори!

— Некоторые варианты компьютерного моделирования свидетельствовали о том, что у повстанцев есть определенные шансы на победу. Эддор тайно посетил меня еще в начале прошлого годи. Он показал мне результаты этих анализов и доказал, что в наших интересах не мешать подпольщикам готовиться к восстанию. Пусть они проникнутся верой в успех и начнут мятеж. Тогда на нашей стороне будет и моральное право на контрудар, и поддержка избирателей. Выиграть им все равно не удастся, зато мы раз и навсегда сотрем их с лица земли.

— Неужели тебе не приходило в голову, что гораздо легче и проще не подавлять восстание, а не доводить до него?

Видно было, что аргумент произвел на мадам Мирабо сильное впечатление.

— Приходило, конечно, — призналась она со вздохом, — но этот каналья Эддор бывает чертовски убедителен, когда ему что-то нужно.

— Ему был нужен четвертый срок. И ты его преподнесла ему на блюдечке. А заодно пятый, шестой и так далее. Ты хоть понимаешь, что ты сотворила собственными руками?! — Венс беспокойно заерзал в инвалидном кресле, выдавая крайнюю степень возбуждения. — Если я начну перечислять все последствия, к которым привело твое безответственное поведение, мне и до утра времени не хватит. Поэтому назову только главные. Во-первых, мы позволили подполью почувствовать вкус крови. Раньше они трепетали перед Элитой, считая гвардейцев неуязвимыми. Теперь же видят в нас всего лишь достойного противника, которого следует уважать, но которого можно побеждать. Тысячи мятежников видели умирающих на их глазах киборгов; десятки смутьянов, собственноручно убивших гвардейца, до сих пор разгуливают на свободе! Нам никогда уже не вернуть статус-кво, Кристина, а это означает, что с каждым годом число погибших миротворцев и гвардейцев будет постоянно увеличиваться. Но и это еще не самое страшное. Ты заняла позицию стороннего наблюдателя, благодушно взирающего на детей, играющих со спичками в лесу, полном хвороста и сухостоя. Возможно, ты надеялась, что вспыхнувший пожар произведет очищающее воздействие на общество, но ты жестоко ошиблась. Мы только раздули пламя всеобщей ненависти и углубили пропасть между миротворцами и простыми гражданами. Мы потеряли около двухсот тысяч солдат, в том числе триста сорок семь гвардейцев. В ходе операции по освобождению Западного побережья погибли более двух миллионов американцев, подавляющее большинство которых не имели никакого отношения к повстанцам. В Японии потери среди мирного населения только убитыми составили еще полмиллиона человек, не говоря уже о раненых, искалеченных и лишившихся крова. А ведь у каждой из этих жертв остались родственники и друзья, которые отныне станут ненавидеть нас. Ненавидеть слепо, фанатично, не принимая в расчет доводы разума и здравого смысла.