– Хреново это – такая поломка. Но на имиджеры она не влияет.

– Угу. – В голосе механика появилось понимание. – Классная была история. В следующий раз, как буду на Рифтхавене, спрошу старого Скроггера, нет ли у него чего-то в этом роде.

– Вот-вот. – Каннифер повернулся к Нисах. – Смотришь такое, и прямо отрываться не хочется.

На ее лице тоже забрезжило понимание.

– Клево, – медленно проговорила она. – Прямо обалденно. Надо, пожалуй, пойти в шаттл, проверить системы. Там придется немного потрудиться, если я правильно понимаю.

Каннифер кивнул, и все трое вышли. Он прямо-таки видел перед собой груды будущих солнц.

* * *

Эммет Быстрорук расхаживал по своей каюте, нервно покусывая мякоть большого пальца. Он сознавал, что надо бы поспать – до Геенны оставалось меньше четырех часов, – но не мог. Он точно занюхал целый стручок флигианского снежного чеснока – нервы вибрировали, словно двигатель при перегрузке.

Оказавшись у пульта, он нажал несколько клавишей, но тут же стер команду, не закончив ее. «Если я буду все время прерывать Тат, она никогда не добьется толку». Его бесила такая зависимость от маленьких бори, но это лучше, чем положиться на милость другого бори, секретаря Анариса.

Он еще немного повозился с тианьги, но потом решил, что дальнейшее усиление транквилизирующих запахов превратит его в зомби. Посмотрел, что делается на мостике: система стала еще более замусоренной. Модель системы ФФ, полученная им из МинерваНета, показывала, что это происходит из-за астероидов, влекомых в Узел газовыми гигантами системы и перемалываемых там в гравий и пыль. «То же самое ждет и „Самеди“, если мы не будем бдительны». Но пока что сканирование Моб говорило, что Узел вроде бы не реагирует на их присутствие.

Хорошо и то, что крейсера поблизости не видно. Хотя как знать. Система такая грязная, что даже такой большой корабль можно не обнаружить, пока он не подойдет совсем близко.

Быстрорук отошел от пульта. Может, панархисты еще ничего и не знают. Он надеялся на это. За последние часы он несколько раз тренировался с моделью ФФ и готов был повторить это, но он с болезненной ясностью сознавал, что с капитаном, который эту самую модель проходил в Академии, ему не тягаться.

Он вздрогнул, когда зазвонил вестник. В глазок он увидел бесформенную фигуру Моррийона, и гнев с новой силой вспыхнул в нем, когда он понял, что бори всегда знает, где он находится, – иначе бы тот пришел на мостик, а не в каюту. А вахтенные не сказали бы бори, где он есть, не предупредив сначала капитана.

Быстрорук втянул в себя воздух, пытаясь рассеять страх, и сказал: