Светлый фон
Потом он вывел ко мне заспанного человека, в котором я узнал вчерашнего садовника. К счастью, своё лицо я предусмотрительно скрыл бархатной маской, какие в ходу среди высшего света.

– Что вам угодно... э-э, господин пистольер?

– Что вам угодно... э-э, господин пистольер?

– Как можно скорее переговорить с вашей госпожой!

– Как можно скорее переговорить с вашей госпожой!

– Она спит! – попытался протестовать дворецкий-садовник.

– Она спит! – попытался протестовать дворецкий-садовник.

– Может случиться несчастье...

– Может случиться несчастье...

Выразительный жест, которым я сопроводил свои слова, давал дворецкому понять, что в первую очередь несчастье произойдёт с ним.

Выразительный жест, которым я сопроводил свои слова, давал дворецкому понять, что в первую очередь несчастье произойдёт с ним.

Амалия приняла меня через десять минут. Суля по её липу, она неважно себя чувствовала.

Амалия приняла меня через десять минут. Суля по её липу, она неважно себя чувствовала.

– Кто вы? – спросила она, нервно комкая в руке батистовый платочек.

– Кто вы? – спросила она, нервно комкая в руке батистовый платочек.

– Вы не знаете моего имени. Да оно и ни к чему. Я хочу предупредить, что вам следует немедленно бежать. Завтра утром инквизиция прилёт за вами. Ваша подруга Генриетта не выдержала пыток. Она назвала вас своей сообщницей!

– Вы не знаете моего имени. Да оно и ни к чему. Я хочу предупредить, что вам следует немедленно бежать. Завтра утром инквизиция прилёт за вами. Ваша подруга Генриетта не выдержала пыток. Она назвала вас своей сообщницей!

Приглушённый стон, закушенная губа... А в ней есть человеческие чувства, есть...

Приглушённый стон, закушенная губа... А в ней есть человеческие чувства, есть...

– Откуда вам известно обо всём этом? – спросила Амалия.