Стойка с полудюжиной пневматических винтовок нашлась на верхнем этаже, в комнате, увешанной изображениями диких животных и головами и копытами оленей. Комнату тщательно обыскали, и Лейни обнаружила ящик с несколькими коробками кристаллических иголок длиной два дюйма.

– Похоже, такая винтовка и брандашмыга остановит, – сказал Мэтт.

Он видел брандашмыгов только в фильмах, присланных мазерной связью с Джинкса, но знал, что они огромны.

– Запросто уложит и лося. Но они однозарядные – стрелок должен быть метким.

– Чтобы все было по-спортивному?

– Наверное.

Милосердные пистолеты Реализации стреляли иглами. От одной иглы жертва становилось вялой; чтобы свалить, требовалось полдюжины попаданий.

Мэтт закрыл коробку с милосердными иглами и положил в карман.

– Нарваться на такую штуку – все равно что на шило для колки льда, даже без оглушающего действия. Не убьют ли они человека?

– Не имею представления, – сказала Лейни, сняв два ружья со стойки. – Мы возьмем эти.

– Джей!

Худ остановился на полпути в гостиную и вернулся в прихожую.

Лидия Хэнкок склонилась над Миллардом Парлеттом. Она уложила его дряблые руки на коленях.

– Иди сюда, посмотри.

Худ глянул на оглушенного экипажника. Миллард Парлетт начинал приходить в себя. Его глаза не следили за окружающим и не фокусировались, но были открыты. Тут Худ увидел еще кое-что и пригнулся, чтобы рассмотреть получше.

Руки экипажника были неодинаковыми. Одна кисть сплошь в старческих пятнах. Она не могла быть такой же старой, как сам Парлетт, но он, несомненно, давно не менял кожу. От кончиков пальцев до локтя странным образом отсутствовала индивидуальность, то, что Худ назвал бы художественной согласованностью. Хотя отчасти это могло быть плодом воображения. Худ не сомневался, что Парлетт пользовался банком органов на протяжении всей своей жизни. Но и без всякого воображения бросалось в глаза, что левая рука сухая, пятнистая, огрубевшая, с трескающимися ногтями и отстающей кожицей под ними.

При этом кожа на правой руке была как у младенца: гладкая, розовая, незагоревшая, почти полупрозрачная. Ногти были безупречны, такими не каждый старшеклассник похвастается.

– Старый ребеночек только что сделал трансплантацию, – сказал Худ.

– Нет. Посмотри, – указала Лидия.