— И ваши варвары уже грабят станции и планеты, пока мы еще разговариваем? — монотонный голос научился выражать горечь.

— Нет, директор, не так, как тебе могло показаться.

Молчание.

— А то, что меня заботит? Ты — который утверждает, что видит будущее, — скажи мне о том, чего я боюсь больше всего.

Честер повел плечом.

— Этого не должно быть. Романаны не грабят и не убивают — они не крадут женщин, не топят с помощью бластеров в крови Директорат. — Честер улыбнулся и глубоко вздохнул. — Видишь ли, Скор. Мы не можем прорваться вперед, не претерпев никаких изменений и не испытав никаких воздействий. Мы спасли себя, и тем самым обрекли.

Честер подождал, пока легкие складки на лбу Робинсона разгладятся.

— Обрекли? Чем, варвар?

— Я предлагаю тебе еще один урок, директор. Ты…

— Мне надоели твои уроки! Не говори мне больше о…

— Пророк — это учитель, — напомнил Честер. — Это призвание Паука. Учиться — задача души. Нами движет…

— Я могу приказать выставить тебя из…

— Ты этого не сделаешь.

— Почему?

— Потому что ты познал любопытство. Твоя жизнь приобрела новое измерение. Ты подвергся риску — небольшому, это верно, — но тем не менее риску. С риском приходит страх — и ты еще многое узнаешь об этом чувстве.

— Значит… чему ты хочешь научить меня, пророк? — Скор заморгал, что должно было выражать тревогу.

— Эта свобода в конечном счете обрекает нас, ибо мы вольны учиться у вселенной. Это цена, которую мы платим, — хотя никто, кроме пророков, об этом не знает. Если бы ты уничтожил Мир, мы бы умерли. Но мы стали свободными, чтобы жить — учиться и распространяться по звездам. За эту свободу мои люди готовы пожертвовать всем, что они сейчас ценят. Мы нужны вам из-за нашей силы — но, пользуясь ей, мы медленно, но неизменно будем ослаблять эту уникальность, которая дает нам могущество. Перед Миром откроются новые пути. Новые люди смешают свою кровь и идеалы с нашими. Мы обречены узнать новые пути и принять многие из них. Молодые женщины среди романанов уже жаждут воинских…

— А что с точками выбора? — поинтересовался Скор. — У твоих людей должны быть разные судьбы?

— Знаешь, пророк видит множество будущих состояний. В одном Паук завоюет небеса, и тогда романаны будут рассеяны, поглощены, привнеся свое мужество и образ мыслей в общую копилку человечества. В другом — Мир лежит опустошенный бластерами, его поверхность заплыла и потрескалась. Ни мне, ни Пауку не известно, что осуществится.

— И это не пугает тебя? — спросил Скор, растерявшись.