— Я что-то подобное подозревал. Мне же Стэнли намекал.

— Книжку эту пустили в дело. Бенни ее просто на тиви кому надо показал. Клифф застрелился после первого же новостного выпуска. Акции корпорации ухнули вниз. Церковь дала Бенни денег, он выкупил компанию. Так что он, с одной стороны, подставное лицо, а с другой — вполне легитимный владелец. Я к нему уже завербовался, — похвастался пират.

Майкла обуревали злорадство и легкая обида, смешанные примерно в равных долях. Да, он искренне ликовал, представив, каково сейчас Гэйбу и Элле. Но ему было и обидно: втлубине души он не оставлял надежды когда-нибудь доказать подмену и вернуться на прежний пьедестал наследника громадной корпорации. А теперь с этой мечтой придется распрощаться. То, что попало в закрома Великой Собирательницы, обратно не возвращается. И Майкл, который мог бы владеть огромными капиталами, будет всего лишь скромным исполнителем чужих распоряжений. Положим, не таким уж скромным, и роль директора в любом случае лучше роли каторжника, пирата или беженца. Но как трудно убедить себя, что надо довольствоваться крохами, когда уже знаешь вкус целого блюда!

— Не могу понять, зачем Тейлоры делали клонов, — признался Майкл.

— Чего уж там непонятного… Ты знаешь, что старый Гик Тейлор, твой, типа, дед, — олигофрен?

Майкл поперхнулся водкой.

— У него Гарвард с отличием! Магистр философских наук!.

Силверхенд понимаюше улыбнулся.

— Вот именно. А теперь подумай, кто на самом деле получил этот диплом для Ника Тейлора.

И весь остаток вечера Майкл методично напивался, слушая разветвленную и многоколенную, как исландская родовая сага, историю собственной семьи. Ту историю, которую он не знал. Или не так — историю о семье, про которую не знал в действительности ничего.

Когда-то клан Тейлоров представлял собой большую и здоровую семью. Но браки с «равными» сделали свое дело. Последним более-менее нормальным отпрыском династии был прадед Майкла, Стивен Арчибальд Тейлор. «Более-менее» означало, что Стивен был ярко выраженным психопатом. Женился он на такой же истеричке, прожил с ней двадцать лет и развелся, не обзаведясь наследником. Вторая супруга Стивена, Маргерит, отличалась железной выдержкой и мужским умом. На девятом году брака после бесконечных консультаций и курсов лечения от бесплодия, пройденных обоими супругами, на свет появился крохотный Николас Бенедикт. Радость родителей сильно подпортил тот факт, что ребенок был олигофреном. Врачи и педагоги уверяли, что современная наука позволяет вырастить мальчика так, чтобы никто и не заподозрил его неполноценности.