– Но тогда получается, что щит – это решето! – возразил Рамирес. – Он не сможет задерживать влагу.

– Он сможет задерживать влагу, – Ефим улыбнулся, и в его голосе прозвучало чувство собственного превосходства. – Не всю влагу, но большую ее часть. Невозможно создать абсолютно непрозрачный щит, ты правильно заметил, его разрушит первый же шторм. Чтобы задержать всю влагу, надо возводить горный хребет, может, когда-нибудь мы и это сделаем, – Ефим усмехнулся. – А висячий щит не может задерживать очень много влаги, потому что иначе вся вода, которую он задержит, либо повиснет на нем и повалит его на землю, либо скатится вниз и размоет сваи. Но поверь мне, того, на что способен этот щит, Олимпу будет более чем достаточно.

Лебедка перестала скрипеть, Рамирес перевел взгляд вбок и увидел, что вся лента размоталась, но роботы не спешат устанавливать новый рулон. Рамирес недоуменно посмотрел на Ефима, тот по-прежнему глядел вверх. Рамирес тоже задрал голову и увидел неясное движение, скрытое туманом.

– Есть контакт, – сообщил Ефим. – Смотри внимательно, Джон, это зрелище будет захватывающим.

И Рамирес увидел, как по пластиковой ленте сверху вниз катится волна, и там, где она проходит, лента как будто растворяется в воздухе. Невидимые отсюда миниатюрные роботы, похожие на пауков, натягивали одну за другой поперечные нити, вдоль которых раскрывалось призрачное полотно. Один за другим сегменты пленки расправлялись из гармошки в тончайшую пленку и переставали быть видимыми для глаза.

Воздушный шар, висящий над головой, заметно дернулся. Пластиковая лента заколыхалась, налетел ветер, дождь полил сильнее. Волна, несущая невидимость, замедлила движение и вскоре остановилась.

– Раскрываются ветровые щели, – пояснил Ефим. – Сейчас не самая подходящая погода, чтобы поднимать щит, но у нас нет времени, чтобы ждать хорошей погоды. Приготовься, Джон, сейчас будет очень ветренно, лучше за что-нибудь ухватись.

С этими словами Ефим спрыгнул с пластикового листа прямо в грязь и ухватился за торчащую из земли корягу. Рамирес последовал его примеру, и вовремя, потому что волна снова пошла вниз, и по мере того, как она приближалась к земле, ветер усиливался. По поверхности луж пошли волны, порывы ветра поднимали брызги, которые с каждой секундой летели все выше и дальше, и когда волна почти достигла земли, на земле воцарился сущий ад.

Рамирес вцепился в корягу обеими руками, ему показалось, что он стоит под душем Шарко, настроенным на максимальный напор. Потом в воде стали попадаться ветки и даже сучья, происходящее перестало походить на душ Шарко, и Рамирес понял – что-то пошло не так. Потоки воды обрушивались со всех сторон, коряга трещала, несколько раз Рамиресу казалось, что она вот-вот обломится и отправится вместе с ним в бесконечное путешествие по болоту, внезапно превратившемуся в бурное море. Но коряга, к счастью, выдержала.