Потом мужчина осмотрел горизонт, изучил плоскую вершину столовой горы, затем повернулся в седле и глянул назад — на мгновение припомнил путь, который они проделали через холмистую пустыню. Пони вскинул голову, переступил на месте.

Всадник пошлепал пони по вспотевшей холке.

— Что, брат, они нас потеряли? — прошептал мужчина. — Можешь не сомневаться — потеряли.

Он потянул за узду — пони неохотно оторвался от воды, помотал головой, но против воли всадника не возразишь. Скоро он уже трусил по красноватой, усыпанной выветрившимися скалами-останцами пустыне по направлению к вершине горы. К луке седла приторочена походная канистра с водой — там на ходу что-то приятно позванивало. Место было голое, унылое, а в былое время здесь шумел великий город, бросивший вызов звездам. Назывался он Санпорт…

Всадник был высок. Лицо изможденное, щеки ввалились, синеватая, заметно отросшая щетина не могла скрыть прожаренную до шоколадного цвета кожу. Казалось, что он очень устал, однако это впечатление было обманчиво — прямо сейчас он мог отмахать еще много миль. Силенки ему было не занимать — об этом говорили и широкие, словно налитые плечи, и крепкая посадка. Вот одежонка была худа — это точно. Какая-то рвань, являвшаяся когда-то военным мундиром. Штаны тоже были изорваны в клочья. Разве что сапоги… Обувь у него была в порядке — тут говорить нечего. И большой унитронный пистолет, рукоять которого торчала у всадника из-под мышки. На синеватом стволе ясно читалась надпись: «Сделано в Эроне».

Никто бы не назвал всадника красавцем, вряд ли в толпе на него обратили внимание — как раз это ему было совсем ни к чему. Алан Хорн — так звали мужчину — являлся наемником. Это был дерьмовый бизнес, как с точки зрения выгоды, так и в смысле возможности выжить. Привлекательность в таком деле только во вред, как и выставленная напоказ сила. Поверьте, силенки у него было вдосталь, так же как и умения, профессиональных навыков, опыта и здравого смысла. Всему этому ему пришлось научиться. Те, кто оказались плохими учениками, давным-давно мертвы.

Легкое облачко пыли клубилось за ним, в такой безветренный насквозь прожаренный день эта кирпичного цвета завеса укладывалась долго. Подобное обстоятельство тревожило Хорна. Он неотрывно следил за небом, за простирающейся у него за спиной пустыней.

Уже в сумерках, за час до наступления темноты он наконец добрался до знака.

Ливни, порой бушевавшие в пустыне, пощадили гранитное основание, однако бесплодная почва вокруг была сильно размыта. Досталось и ржавой металлической пластине. Болты повылазили, и теперь надпись висела наискосок. Видать, какой-то умник из эронцев, знаток космолингвы, руку приложил. Разобрать еще можно…