Рассказчица строго посмотрела на экскурсанта в тюбетейке, пытающегося погладить каменную бабу.

— Так вот, «табу» — это слово из языка древних полинезийцев, оно означает абсолютный запрет. Даже непреднамеренное его нарушение приводило в действие определенные физиологические механизмы в человеке, могло вызвать так называемую «вуду-смерть». Например, житель Огненной земли наткнулся на лакомый кусочек и съел его. Но, узнав, что это были остатки трапезы вождя, понял, что преступил табу, и психологически настолько подготовил себя к неизбежной, по его понятиям, смерти, что действительно умер.

Румяное лицо лекторши приняло скорбное выражение, она вздохнула и, ловко крутанув полутораметровую указку, стала сворачивать вводную часть.

— На подобных суевериях, полном отсутствии материалистического понимания устройства мира основана и древняя магия. К примеру, в Австралии самый известный магический прием — это кость, направленная в сторону невидимого врага, действие сопровождается песней смерти. У древних обитателей европейской территории для аналогичных целей употреблялись начальнические жезлы из камня или рога, у северных народов — предметы, называемые по-эскимосски по-гаматаны. В нашем музее они представлены в достаточном количестве. — Лекторша рассекла указкой воздух и многозначительно постучала по стеклу.

— Здесь же имеется жезл знаменитого саамского шамана Риза с Ното-озера. По поверью, он был так зол и страшен, что лопари боялись хоронить его, а эта реликвия из бивня мамонта, покрытая загадочными знаками, якобы досталась ему от самого владыки ада Рото-Абимо. Именно благодаря ей, если верить легенде, и приобрел нойда свое необыкновенное могущество. Ну что ж, давайте пойдем дальше…

Лекторша вдруг в растерянности опустила указку и уставилась на странного экскурсанта. Он был высоким и широкоплечим, одет в драповое, широко распахнутое пальто, а его криво улыбающееся, ассимет-ричное лицо с глазами, скошенными к носу, было страшно. Не обращая ни на кого внимания, он оттолкнул лекторшу в сторону и, одним ударом локтя разбив толстое закаленное стекло, схватил посох лопарского шамана, после смерти, говорят, превратившегося в страшного упыря-равка.

Оправившись от шока, дама-экскурсовод пронзительно закричала:

— Эй, товарищ! Товарищ!.. — и с указкой наперевес бросилась следом, однако, получив удар рукой наотмашь по лицу, замолчала и тихо залегла.

Престарелая смотрительница зала, будучи, видимо, все-таки младше большинства экспонатов, вышла наконец из ступора и, нажав тревожную кнопку, принялась оказывать лекторше первую медицинскую помощь. А подтянувшиеся милицейские сержанты резво кинулись в погоню.