Громкий голос Маргейва гудел, как под сводами.

— И когда воздвигнется церковь, религия будет править в этом новом и чужом мире!

— Спасибо, Маргейв, — сказала Джармела, — но будем держаться темы. Мы просто не можем допустить, чтобы ребенка подвергали подобному риску.

Она махнула рукой, и вперед вышли трое мужчин с винтовками.

— Дайте мне ребенка! — велела она.

— Нет! — закричала Лейла. — Он мой сын, и я спасу его!

И она побежала к воде.

— Остановите, верните ее! — крикнула Джармела. Люди с винтовками рванулись вниз по берегу. Аделаида направила на них оружие.

— Стой!

Люди обернулись.

Сбоку раздался выстрел, закричала какая-то женщина. Аделаиду ударом сбило с ног.

Она ударилась о песок, в боку вспыхнула острая боль, в руке тоже.

Во рту захрустели песчинки, тело пронзило болью.

Закричал кто-то еще.

Тоуб оказался рядом.

— Аделаида! — Он обхватил ее руками. Еще вопли, еще выстрел, кто-то крикнул. Тоуб схватил пистолет Аделаиды и открыл огонь. Раздались крики, чей-то вопль, топот ног по песку. Тоуб повернул Аделаиду лицом вверх.

— Помогите мне ее поднять, она ранена!

Аделаида попыталась сесть и поняла, что на самом деле ранена. На ее пальцах была кровь, внутри комбинезона расплывалось что-то мокрое.

За ней раздались тяжелые шаги, и рядом оказалась Кйика. Подняв Аделаиду одним движением, она отнесла ее к прибою.

Тоуб снова выстрелил, теперь в воздух, бросился, пригнувшись, вперед, схватил винтовки, оброненные противником, и швырнул их в воду. По-прежнему держа группу под прицелом пистолета, он отступил за остальными, Джармела Бутте со своими спутниками угрюмо глядели им вслед.