– Это любимое заведение Марим, – сказал Локри. – Или одно из них.

Он зажмурился, пытаясь избавиться от кругов в глазах. Он был здорово пьян. Вопли возбужденной толпы били по ушам все время, пока они пробирались на трибуну над ярко освещенным помостом. На помосте двигались с неестественным изяществом – это казалось бы танцем, не будь у них в каждой руке по длинному, искривленному мечу – два андроида-тинкера в ярких, причудливо украшенных нарядах.

По обе стороны от помоста стояли их владельцы-барканцы в шантайских шелках, с красными очками на глазах – даже при относительно приглушенном освещении. Их до абсурдного большие гульфики раскачивались из стороны в сторону, когда они возбужденно размахивали руками, хрипло вопя. Двое игроков колдовали над пультами управления, настраивая движения и эмоции своих тинкеров с тем, чтобы получить превосходство над андроидом противника. В воздухе стоял тяжелый запах пота, дыма и еще чего-то незнакомого, пряного.

Последовало быстрое, почти неуловимое движение, толпа взорвалась криками радости и досады, и одна из фигур на помосте отпрянула, заливая доски струей голубой жидкости из глубокого разреза на груди. Выражение лица ее не изменилось, но с губ сорвался высокий, почти человеческий стон. Спустя секунду она снова бросилась в атаку.

На лицах толпы Локри видел смесь наслаждения и страха – еще бы: страх являлся едва ли не главной составляющей этого развлечения, стоявшего на грани нарушения Запрета. Он услышал, как его спутник испустил неопределенный звук. Обернувшись, он, к удивлению своему, увидел, что Брендон борется с дурнотой. Наконец-то маска дала трещину, и Локри зашелся беззвучным смехом.

Брендон повернулся к нему лицом; глаза его оказались неожиданно трезвыми. В голове у Локри мутилось от торжества и алкоголя.

– Так ты, наконец, понял суть кампании?

– Я знал, что эта прогулка преследует какую-то цель, – негромкий голос Брендона то и дело заглушался ревом толпы. – Но ты так и не дорассказал мне: кто предал Маркхема?

«Он думает, это сделал я».

Мысль эта отозвалась в голове у Локри острой болью. Воспоминания почти заслонили окружающую действительность; он безуспешно пытался заговорить, пока рядом с ним не возникла черная тень.

– Этот болван хотел, чтобы Маркхем принадлежал ему, а не погиб, – произнесла Вийя.

Локри заглянул в холодные, темные глаза Вийи. Она смотрела мимо него, на Брендона.

– А вы? – спросил Аркад.

Зубы Вийи блеснули в подобии улыбки.

– Он и так был мой.

Наконец-то Брендон не улыбался. Долгое мгновение они стояли по обе стороны от Локри, не заговаривая и не двигаясь с места, и до него с запозданием дошло, что его затея потерпела крах: Брендон с самого начала ожидал только этого – дуэли с Вийей на нейтральной территории.