— Это новая рота, — говорил ординарец. — Там много молодых, еще зеленых солдат, но костяк составляют прожженные мужики.

Калинин, старшина и ординарец повернули на главную улицу небольшой деревни.

— Равняйся! — скомандовал сержант. — Смир-рно!

Рота была полностью укомплектована. Три взвода по тридцать человек. Настоящая рота.

— Посмотри, — произнес Семен, указывая на кого-то. Калинин повернул голову.

— Ваня, — прошептал он.

Он бросился к Ермолаеву и обнял его. Сзади подбежал улыбающийся старшина.

Ермолаев нерешительно кашлянул:

— Товарищ командир, извините… откуда вы знаете, как меня зовут?

Калинин посмотрел на лицо сибиряка. Может быть, это и хорошо, что он ничего не помнит? Может, и хорошо.

Он пошел вдоль строя, пожимая руки тем, кого узнавал.

Рогачев…

— На какой стадии изготовление короткоствольного пистолета-пулемета? — спросил он.

Глаза бородатого оружейника удивленно расширились. Калинин похлопал его по плечу и двинулся дальше.

— Коля! Приходько! — Он обнял солдата.

— Не припомню, где мы могли познакомиться, лейтенант, — ответил Николай.

— Это было давно… — ответил Алексей, радуясь, что вновь видит украинца. Ничего, что они всё забыли. Хотя это объяснение неправильное. В их жизни не происходили те события, которые случились в заколдованном лесу. Они отстояли Москву. Они никогда не отступали на рубежи Вологда — Кострома — Чебоксары.

Смерклый и Вирский стояли рядом. Сердце Калинина похолодело. Он прошел мимо, даже не задержав взгляда. Сзади Алексея догнал Высоцкий.

— Я прослежу, чтобы Приходько больше не доставал Фрола, — сказал он.