Брови доктора поползли вверх:

— Вот как? — удивился он. — А я считал, что только двое…

— Их трое, Кархашима не обманешь, — настаивал Горин. — Этих я пощажу.

— Славненько, Артем Михайлович, только учтите: если за вами будет замечена хоть малейшая агрессия, вас ждет изолятор.

— А если моя агрессия выйдет из-под контроля? — спросил Горин. — Если она превысит допустимые пределы?

— Чего вы добиваетесь, Горин? — Бабешко больше не улыбался, его рука, лежащая возле кнопки, дрогнула.

— У вас был пациент по фамилии Катаев. Куда его увезли?

— Зачем вам? — Доктор стал поглядывать на дверь.

— Успокойтесь, я просто хочу знать: что нужно сделать такого, чтобы отсюда перевели куда-то еще? — Горин старался вести себя как можно спокойнее. — Я же псих, мне можно говорить все, что угодно. Я все равно завтра уже ничего не вспомню.

— Катаев был безнадежен, — ответил Бабешко.

— Он был чересчур агрессивен?

— Да, и еще у него была довольно странная мания: он все время ждал кого-то и очень боялся. Иногда он «узнавал» этого кого-то в санитарах или врачах и набрасывался без предупреждения. Кроме того, Катаев неоднократно пытался покончить с собой. В общем, его пришлось направить в заведение с более суровым надзором.

— Куда именно? — спросил Горин.

— У нас в стране всего одно такое учреждение, в связи со специфичностью, — пояснил Бабешко. — Там содержат только самых безумных из вас. Извините, Артем Михайлович, за такое обобщение, — Бабешко снова улыбался. — Наша больница — просто пионерский лагерь по сравнению с тем заведением.

— Но где оно, где находится?

— Об этом мало кто знает, — пожал плечами доктор. — Его местоположение держат в секрете.

— Но зачем?

— А представьте, что оттуда выпустят одним махом всех маньяков! — объяснил доктор Бабешко. — Это ж всем терактам теракт получится. Похлеще вируса какого-нибудь. Так что Катаев ваш надежно упрятан, можете не волноваться. Кстати, кто он вам?

— Одноклассник, — ответил Горин. — А вот интересно, если я сейчас выдавлю вам глаза — этого хватит, чтобы меня отослали вслед за Катаевым?

У Бабешко, наконец, сдали нервы, и он вызвал санитаров.