Сенат дружно взревел.

Амидала даже головы не повернула, когда Бэйл Органа сел возле нее. Представитель Бинкс кивнул, но тоже промолчал, только моргал выпученными глазами. Алдераанец нахмурился: если даже неугомонный Джар Джар обеспокоен, значит, дела идут еще хуже, чем ожидалось. А Органа ждал, что ситуация из рук вон плоха.

Он прикоснулся к руке Амидалы.

— Это ложь. Вы же знаете, правда? Амидала, словно ледяная статуя, не отрывала взгляда от возвышения. В глазах блестели слезы.

— Я не знаю, что я знаю. Больше не знаю. Где вы были?

— Я… задержался.

Как ему однажды сказали, кое-что лучше не говорить.

— Весь день он предоставляет улики, — монотонно проговорила Амидала. — И даже не покушения на его жизнь. Джедаи намеревались сбросить Сенат.

— Это ложь, — повторил Бэйл Органа.

В центре Большой совещательной палаты Палпатин устало навалился на кафедру, как будто черпал силы из Великой печати, изображенной на ней.

— Времена были самые трудные, но мы выдержали испытание. Война закончена!

Сенат взревел еще раз.

— Сепаратисты наголову разбиты, и Республика устояла! Единая! Единая и свободная!

Сенат взревел.

— Восстание джедаев стало нашим окончательным тестом, последней попыткой сил тьмы! А теперь мы оставляем тьму позади и встречаем новый день! Утро Республики!

Сенат взревел. Падме не мигала.

— Начинается, — сказала, она. Бэйл покачал головой.

— Что начинается?

— Сейчас увидите.

— Никогда нас больше не разделят! Никогда больше сектор не пойдет на сектор, планета на планету, брат на брата! Мы — единая нация, неделимая!