Первый молчал. Тусклый свет фонарика едва-едва позволял различать дорогу.

— Ну что ты молчишь?! — начал заводиться Кемпл. — Не помнишь, так я напомню — вы их всех убили, надругались и отрезали головы. Наверное, тебе было весело или ты даже сам принимал в этом участие?

— Я не принимал в этом участия.

— Это ничего не меняет. Ладно — убили, но зачем было над ними издеваться?

Впереди попался узкий лаз, который дал возможность Первому оставить вопрос без ответа. Все по очереди протискивались в расщелину. Оружие цеплялось за камни, приходилось чуть отползать назад, тогда цеплялась и с треском рвалась одежда. В итоге, когда лаз был преодолен, отряд походил на кучку оборванцев.

Первый понял, что угрозами ничего не добиться, и решил попробовать действовать иначе.

— Что тебя связывает с Северным Союзом? Присяга?

— Куда ты клонишь? — не понял Кемпл. — Присяга здесь ни при чем. Мы отбываем срок. Или ты хочешь, чтобы мы стали предателями и поступили к тебе на службу, пополнив ряды «Белого олеандра»? Не выйдет, сволочь.

— Не обязательно воевать, можно сделать по-другому.

— Это как же?

— Дома вас наверняка никто не ждет.

— Ну? — произнес Миха таким тоном, что Первый так и не понял, что он имел в виду.

— Я дам вам денег, много денег. По миллиону каждому или даже по два. С такими деньгами можно начать все сначала на любой неподконтрольной северникам планете. Не хотите жить в Арабии, есть еще много объединений, где вы сможете обустроиться и жить припеваючи до конца своих дней.

Миха почувствовал, что разговор о деньгах разъединил отряд. Деньги действительно были немаленькими, и если правильно ими распорядиться, то, действительно, жить можно припеваючи, ничего не делая до самой смерти. Но теперь Кемплу скрываться не хотелось, хотя именно так он и собирался поступить с самого начала, обокрав «Шмидт и компанию».

— Нужно просто попасть на арабийскую территорию, и первый же лайнер заберет всех нас отсюда.

— Заткнись и двигай граблями…

93

93

Отряд с небольшими перерывами продвигался дальше. После последнего разговора с Первым Миха стал внимательнее наблюдать за своими людьми. Особое опасение у него вызывал Ломонос, любивший деньги и девочек больше всего на свете. К тому же он подозревал, что капрал считал себя несправедливо обделенным в звании, ведь именно он до того, как стать «берсерком», был сержантом.

Вторым подозреваемым стал Кружка. Став подозрительным, Миха заметил, что Кружкин какой-то дерганый. Он и раньше был не слишком спокойным, а повышенную импульсивность Кемпл приписывал червям и долгому блужданию под землей: это кого угодно могло сделать раздражительным. Но теперь все требовалось переосмыслить.