Потом заговорил Лад. Его тон был ровным и холодным:

– Я вас выслушал, но собирал совсем не для этого. А для того, чтобы напомнить – мои приказы не обсуждаются. – Он посмотрел на помощника. – Я приказал подготовить каюты к размещению детей. Док, сколько их будет?

– Пятьдесят два.

– Скольких в лазарет?

– Четырнадцать.

– Рудольф, Виталь, Аниес, помогаете доку в лазарете. Георгий, со мной в больницу. Петер, ты с остальными занимаешься каютами. В моей можешь разместить минимум четверых – она большая. Каюты дока и Аниес не трогать. Через сорок минут приготовиться принимать детей. Приступаем.

Команда молча смотрела на своего капитана. Ладимир повернулся к Петеру.

Помощник спокойно ответил на его взгляд.

– Георгий, пошли, – сказал Каменев и покинул кают-компанию. За спиной он услышал, как распоряжается Петер:

– И что стоим? Вы слышали приказы капитана! – Помощник повысил голос. – Шевелите задницами, забери вас Темные звезды!

В полуразрушенной больнице и вокруг нее царила суета. Легкораненым оказали минимально необходимую помощь и отправили по домам или оставили возле больницы ждать, когда придет очередь и доктора займутся ими. Среди тех, кто помогал обрабатывать раны и накладывать повязки, Лад заметил матросов с корвета. Он подозвал одного и спросил, где можно найти Хэтчета.

Следуя его указаниям, Лад и Георгий поднялись на третий этаж и заглянули в одну из палат. Капитан корвета как раз вел беседу с Медведевым. Колонист лежал на койке, рядом находилась его жена – Мэри.

Медведев сразу оборвал разговор с Хэтчетом и вопросительно посмотрел на Ладимира.

– Ну что, капитан, вы их возьмете? – В его голосе звучала надежда.

– Да. Мои люди сейчас готовят каюты и лазарет. Можно начинать транспортировку.

– Я не сомневался в вашем решении, спасибо, капитан! – Медведев повернулся к жене: – Иди, найди Лаптева, пусть перевозит детей, о которых говорили доктор Манчини и доктор Калугин, на корабль. У Манчини есть список.

– Хорошо, милый. – Она поднялась, улыбнулась Ладу и вышла из палаты.

Каменев повернулся к Хэтчету:

– Вы и ваши люди останетесь здесь. Мы сообщим имперским представителям о вашем местонахождении, как только сможем.