Все это чрезвычайно интересно, не правда ли, дорогие зрители? Тайное учение, обет молчания — все это так загадочно, как и все, что окружает фигуру нашего выдающегося гостя. Однако время нашей передачи ограничено, а вопросов, как я вижу, прибавляется. Зрители хотят знать о лауреатах как можно больше, нет — они хотят знать все! Например, госпожа… э… Маришка Стефанеску из Хрышова спрашивает, правда ли, что блистательный Буди Блонх, фрагмент выступления которого мы сейчас — обратите внимание! — видим на боковом экране рядом с рекламой нашего спонсора — что наш герой, следуя вашим советам, все время подготовки к конкурсу полностью избегав сферы сексуального во всех его разновидностях, дабы не расплескать необходимой положительной энергии?
Многие почему-то полагают, что если члены общины называют меня своим наставником, то я даю им наставления на все случаи жизни и как-то контролирую. Да чепуха все это, пусть уж простит меня уважаемая госпожа Стефанеску! Творчество — это прежде всего свобода. И потом, я не готовлю своих учеников специально к каким-то конкурсам, я не тренер, не педагог в обычном смысле этого слова. Что же касается Буди…
Многие почему-то полагают, что если члены общины называют меня своим наставником, то я даю им наставления на все случаи жизни и как-то контролирую. Да чепуха все это, пусть уж простит меня уважаемая госпожа Стефанеску! Творчество
это прежде всего свобода. И потом, я не готовлю своих учеников специально к каким-то конкурсам, я не тренер, не педагог в обычном смысле этого слова. Что же касается Буди…
(Из выступления Максима Путинцева на канале «Аргус-2» (12.09.75)
(Из выступления Максима Путинцева на канале «Аргус-2» (12.09.75)
Глава 1
ЗАРЕВО И КРИКИ
Глава 1
ЗАРЕВО И КРИКИ
«Пришла пора жатвы, я уже зажег огонь на алтаре, пиши скорее рапорт», — сказал жрец и схватил меня за руку. «Отстань, надоели вы с вашими огнями, я в отпуске», — возмутился я, пытаясь вырваться. Однако он не отпускал и все тащил меня куда-то, дергая все сильнее — пока я вдруг не сообразил, еще на границе с явью, что это означает. И как только я выскользнул из сна, браслет на руке сразу разжался. Я, конечно, знал, что он реагирует на частоту пульса, дыхание, движение глазного яблока под еще закрытыми веками, но всякий раз эта чуткость меня неприятно поражала — словно мою руку обвивал кто-то живой, следящий за каждым моим движением.
Я осторожно повернул голову — Янина еще спала. Еще осторожнее я опустил ноги с кровати, накинул халат и вышел в гостиную. Окно было открыто, и я услышал равномерный влажный шум — ночью пошел дождь. С силой растерев ладонями лицо, но так до конца и не проснувшись, я включил визор и тут же устыдился своего халата, босых ног в шлепанцах, заспанного вида: с экрана на меня смотрел не дежурный оперативник, а сам генерал Риман.