В то время как Гот дрожал, предвкушая наслаждение, Элиссу тоже бросало в дрожь — но причина была иной. Весь вечер ее мрачная подавленность сменялась приступами страха, словно она чувствовала, о чем думает Инквизитор. Тогда она ощупывала архалитовый диск у себя на лбу. Странно, но этот простой ритуал вызывал ощущение защищенности и придавал сил.

Она снова посмотрела на маску лисы, которая лежала на кровати. Элисса уже облачилась в одеяние сочно-малинового цвета, которое послушницы Академии по обычаю надевали раз в десять лет, на Кзаббу. Теперь она догадалась, что означает этот цвет. Кровь десятков Мастеров Голдстоуна, которую в тот страшный день пролил разъяренный юноша-бог. Еще пару дней назад ей такое и в голову бы не пришло. Да, Нанак писал правду.

Ладони стали влажными. Выдержка начинала ей изменять. Девушка вытерла руки о край мантии. Ткань была плотной и толстой. Спокойно, спокойно, уговаривала себя Элисса. Остальные послушницы уже покинули Академию и отправились на праздник. Зачем упускать возможность потанцевать… а может быть, даже немного пококетничать с мужчинами?

Потом она вспомнила о Ксантии. Словно услышав ее мысль, девушка вошла. Повисла неловкая пауза. Помня наказ Тора, Элисса потянулась к маске лисы.

— В самом деле, Элисса, — фыркнула Ксантия. — Я-то думала, ты приготовишь что-нибудь более изысканное.

— Мне нравятся лисы, — парировала Элисса. — Они красивые и очень умные.

— Интересно… Большинство людей считают их просто хищниками. А некоторые говорят, что от лис один вред, — голосок у Ксантии стал сладким, как патока. — Они такие хитрые… Лучше сделать так, чтобы лиса и носа не могла высунуть из норы. Чтобы неповадно было таскать чужое. Так что… Извини, я была не права. Эта маска тебе очень подходит.

Сама Ксантия надела маску красивой девушки с нарумяненными щеками и полными красными губами. К маске прилагался пышный парик соломенного цвета. Надев маску, Ксантия покрутилась между кроватей, точно в танце.

— Ты ничего не хочешь сказать о моей маске?

Нет, на эту удочку она не клюнет. Однако сходство маски с ней самой было очевидно. Какая же она дура, эта Ксантия! Но у Элиссы не было настроения продолжать спор, и она вздохнула с облегчением, когда в спальню заглянули две послушницы помладше: девушки хотели знать, готова ли Ксантия. При виде маски они рассмеялись.

— «Добродетельная Девственница»! Ох, Ксантия, ну ты и выдумщица! Но получилось здорово.

Выпрямив спину и опустив на лицо маску, Элисса шагнула к двери.

— Пойдемте, девочки, — она старалась говорить спокойно и дружелюбно. — Не стоит пропускать праздник.