– Проверьте его. Может, он еще жив.

– Выстрелить в голову – и дело сделано, Спилан, – ответил ему один из солдат.

– Нет, думаю, наш дьякон захочет побеседовать с ними.

– А как нам быть с теми четырьмя?

– Оставим их. Я не хочу больше кружить по окрестностям. Будем уповать на то, что худер справится с ними, – сказал Спилан, глядя на главный экран.

Эльдина молчала. По опыту ей было хорошо известно: тот, кто не держит язык за зубами, только привлекает к себе нежелательное внимание. Спилан медленно перевел взгляд на девушку и, словно вспомнив о ее существовании, приставил дуло к ее виску.

Иногда трудно жить с рассудком, способным выстраивать четкие логические цепочки, когда вопросы жизни и смерти неожиданно возникают один за другим подобно болезненным нарывам. Дракон мертв, он погребен под слоем грязи по крайней мере в десять метров. Но какое это имело значение в преддверии предстоящих событий?

– Никак не могу поверить, что Шрам до сих пор где-то там, внизу, – сказал Кормак, как всегда ничем не выдавая своих сомнений.

Гант предпочел не согласиться.

– Можете быть уверены: он не мертв.

– В отличие от кое-кого другого, – ввернул Торн.

– Я тоже не мертв, – ответил Гант. – Как я могу умереть? Я машина.

– Какая разница? – Ян поспешил сказать свое слово. – Гант, почему вы так уверены, что дракон точно не умер?

Тот пожал плечами и повернулся так, что дуло антифотонного ружья указывало прямо в кратер.

– Вы же знаете, что ему не нужен кислород для дыхания. Я бы даже сказал, он себя лучше чувствует в среде других газов-окислителей, у него интенсивнее протекает обмен веществ. Он может дышать и в других типах атмосферы и продержаться какое-то время, а потом просто впасть в анабиоз.

– И откуда только все это вам известно? – удивился Ян.

– Мейка. Не от нее напрямую, а из ее базы данных по драконидам. – Кивнув в сторону кратера, Гант добавил: – Шрам может находиться в состоянии анабиоза там, внизу, а может быть, он уже сейчас выбирается на поверхность.

– Подождем, чтобы выяснить это? – спросил Торн. Машинально изучая взглядом Торна, а затем Ганта.

Кормак предавался размышлениям. Можно остаться и посмотреть, вылезет ли драконид из кратера, поскольку любые другие занятия сейчас казались ему бессмысленными. Теократия, конечно, разобьет армию восставших если не в открытом сражении на поверхности, то под землей – остатки скрывшегося там населения погибнут от кинетического ядерного заряда. Эта трагедия тоже была бессмысленна, как схватка гусей в загоне перед бойней. Ян ощущал всю безнадежность положения и не знал, сможет ли найти выход из этой западни.