– Я не верю, чтобы изначальный решился свести татуировку. Большинство из нас предпочтут бороться до конца.

– Так я и боролся до конца! До конца ВБС. Был бы Шур, он подтвердил бы.

– С Шуром тоже не все до конца ясно. Я отведу тебя к Мурку. Если что не так, он скормит тебя своему ручному Пятну.

Кадык на шее Гида судорожно дернулся, словно пытаясь вырваться из тесной клетки горла.

Они крепко взяли Соммерсета Гида за локти и направились к выходу. Самарин за ними не пошел. Они были слишком возбуждены, чтобы это заметить. Самарин сел за стол в кресло, которое только что занимал Соммерсет Гид. Несколько минут он прислушивался, дожидаясь, когда стихнут шаги и голоса. Потом он достал плоский черный ящик и повертел его в руках. Поверхность была гладкой и не содержала никаких намеков на то, как его можно открыть. Но Самарин уже знал, как открываются такие ящики. Следовало одновременно нажать на четыре угла. Верхняя крышка бесшумно съехала в сторону, обнажая внутренности ящика. Насколько Самарин смог понять после небольшого осмотра, перед ним было записывающее устройство. На небольшой панели располагался миниатюрный пульт управления и несколько отверстий, предназначенных, видимо, для подсоединения другой аппаратуры. Самарин нажал на кнопку с надписью «English». Раздалось негромкое бормотание. Разобрать что-либо было невозможно. Самарин попробовал найти ручку увеличения громкости, но обнаружил лишь два проводка с крошечными черными каплями на концах. Немного подумав, он вставил их себе в уши и чуть не ослеп от дикой боли. Боль вырвала его из кресла огромной ручищей и швырнула на пол. Сквозь мутную хмарь перед глазами он увидел расплывающееся красное пятно. Это кровоточило возмущенное ухо. В мозгу голосили малиновые колокольчики. Сердце колотилось где-то в затылке. Тело по собственной инициативе пыталось принять позу эмбриона. В душе волной бушевал кошмар. Самарин встряхнул головой, ясно осознавая, что за зрелище представляет он собой, валяясь в одном из кабинетов разграбленного и брошенного центрального офиса Общественного комитета района Оз.

Рядом поблескивал строгостью черный ящик. Из него по-прежнему доносилось бормотание. Ящик, казалось, ожил, превратившись в опасного шизофреника, не отдающего себе отчета в том, что делает.

Проводки, чуть не убившие его, во время падения выскочили из ушей и теперь цепкими лапками насекомого царапали щеки. Он еще раз тряхнул головой. Проводки невесомо перескочили на виски. Мозг Самарина тут же взорвало ослепительной вспышкой. Он инстинктивно поджал ноги, приготовившись к новой боли. Но предчувствие обмануло его. Вместо боли перед его взором поплыли бесконечные картинки, сопровождаемые негромким и бесстрастным комментарием.