– А зачем вам меня называть? – с холодом в голосе поинтересовался его собеседник. – Вениамин Сергеевич, ай-ай-ай, уж не собираетесь ли вы пойти…

– Нет-нет, что вы?… Просто я не могу… Так.

Человек в сером пальто улыбнулся.

– Ну, раз не можете так… То зовите Карел. Удобно вам будет звать меня Карел?

– Вполне.

– Тогда прощайте.

Карел вышел.

На его место мигом плюхнулся какой-то мужичок в затасканном пуховике и принялся уплетать пельмени.

– Чего кислый такой? – обратился мужичок к Вениамину. – Вдарь по маленькой и полегчает!

– Спиться боюсь, – прошептал Вениамин.

Он встал и, понуро опустив голову, двинулся через толпу.

– Эй! Конвертик, конвертик забыл!

Вениамин сморщился, развернулся и грубо схватил конверт, будто бы тот один был виноват во всех свалившихся на него бедах. От резкого движения клапан раскрылся, и содержимое вывалилось на грязный, мокрый пол. Глянцевые, яркие, кричащие фотографии.

– Черт! – Веничка кинулся подбирать разлетевшиеся бумаги. – Черт!

Он почувствовал, как к лицу прилила краска, как сердце гулко застучало где-то у самого горла.

Наконец, собрав все, до чего смог дотянуться, Вениамин выбежал из кафе.

Мужик в пуховике посмотрел под стол, куда залетела одна из фотографий, презрительно усмехнулся:

– Пидор.

2.

2.