– Но есть еще наши лошади.

– Этого недостаточно... Причиной такого скопления является, несомненно, что-то другое. Но я готов отдать голову на отсечение, если хоть что-то понимаю.

Озадаченный, Джаг решил помалкивать... Уж если сам Кавендиш, натерший седлом мозоли на заднице, терялся в догадках, значит, происходящее и впрямь выходило за рамки обыденного.

Как далеко ни уносили Джага воспоминания, он не мог припомнить, чтобы прежде видел нечто подобное. Да и старый Патч, его приемный отец, никогда ни о чем похожем не рассказывал. А уж он-то наглотался пыли дальних дорог.

Воспользовавшись непредусмотренной остановкой, Джаг отстегнул от пояса фляжку и утолил жажду. Затем налил в ладонь немного теплой воды и поднес ее к мягким губам своей лошади. Он повторил это несколько раз, и гнедая лишь довольно пофыркивала.

– Может, он умер от жажды? – неожиданно предположил Джаг, показав на растерзанные останки.

Разведчик поморщился.

– Если это так, я бы искренне удивился. Здесь слишком влажный воздух. Но есть верный способ проверить твое предположение.

С этими словами он вытащил из кобуры, болтавшейся у бедра, револьвер, прицелился в бурдюк, висевший на сучке окаменелого дерева, и нажал на спусковой крючок.

Буквально взорвавшись от точного попадания, кожаный мешок мгновенно опустел, обрушив на землю поток воды.

– Вот и ответ, – сказал Кавендиш, пряча оружие.

– Возможно, он был тяжело ранен или болен? – не успокаивался Джаг.

– Вполне вероятно, – эхом отозвался Кавендиш, с прищуром вглядываясь вдаль. – Но, скорее всего, дело совершенно в другом...

– В чем, например?

Кавендиш снова пожал плечами.

– На этот счет у меня нет никаких предположений. Сейчас я подумал, не лучше ли нам возвратиться назад?

Джаг нахмурил брови.

– Как это, возвратиться назад? Что мы от этого выиграем?

– Выберемся из этой сметаны, что само по себе не так уж плохо!

– Из нее можно выбраться, двигаясь и вперед, разве нет? Эта пена неизбежно где-то закончится.