— Повторяю, капитан, он блефует! — прорычал полковник. — Приказываю вам прервать программу полета, открыть причальный отсек и ждать моих дальнейших указаний!

В этот момент на главный терминал наползла тень, заслонив собой и Алдан, и «Селену», и Вееру, — тень от полицейского звездолета, который, словно акула вокруг своей жертвы, медленно кружил вокруг «Геи».

Капитан блокировал общий канал связи, по которому шли переговоры, и обратился к корабельному «мозгу»:

— Где он? Удалось что-нибудь выяснить?

— Сигнал поступает со всех модулей одновременно. Точные координаты определить невозможно.

— Принято, — спокойно сказал Эриксон, успев поймать на себе с десяток тревожных взглядов и один заинтересованный. Именно так всегда смотрела на капитана командир основного модуля Эва Смит.

Пол вдруг смутился и поспешно вновь инициировал общий канал связи.

— Слушайте лучше меня, капитан! — раздался другой голос. По вспомогательному терминалу побежали яркие бессмысленные картинки, окрасившие причудливый рисунок «ребер» обшивки и не менее причудливые цвета. Тот, кто говорил, явно не хотел, чтобы его еще и видели, — Да, я игрок. И шахматам предпочитаю карты. Сейчас на карту, как вы поняли, поставлена моя жизнь. Я не блефую! Если гиперпрыжок не состоится, вы подпишете тем самым себе и своим людям смертный приговор. Я не хочу жертв! И никогда их не хотел! Я хочу только одного: чтобы корабли ушли в гиперпространство!

Пол Эриксон бросил вопросительный взгляд на своего первого помощника Ивана Сенькова. Иван виновато пожал плечами и отрицательно покачал головой.

«Дурной знак, — подумал капитан, сохраняя на лице невозмутимость, — ситуация, без дураков, серьезная. «Мозг» сплоховал… И Сеньков — цептунианин! — не может вычислить, где окопался этот… террорист. Тоже мне экстрасенс!»

Сеньков родился на Цептуне — планете экстрасенсов. Иметь цептунианина в экипаже считалось крупным везением. Эриксон с большим трудом добился разрешения включить Сенькова в состав экспедиции — его и еще нескольких человек. Все они были с «Аскольда» — малого трансгалактического крейсера, личный состав которого всего несколько десятков человек. «Аскольд» специализировался на поиске в глубоком космосе ценнейшего сырья — лаулита. В последней экспедиции с командой малого крейсера произошла скандальная история, сразу же обросшая всевозможными слухами и домыслами. Когда Эриксон обратился в Управление освоения глубокого космоса со своей просьбой, с ним даже разговаривать не стали. Была рекомендация сверху: воздержаться от включения бывших членов экипажа «Аскольда» в состав глубоких экспедиций. Но, поскольку это была всего лишь рекомендация, Эриксон просто так не сдался. Он упирал на важность миссии «Геи» — поиск новых пригодных для жизни планет, в которых Содружество, с его непомерно возросшим населением, остро нуждалось, и в конце концов добился своего. Иван Сеньков и еще четверо аскольдовцев были включены в состав экипажа «Геи»…