Она! Царица… Олимпиада… Гера.

– Она хочет убить меня, – сказал я.

Гаркан молча кивнул и оставил лежать на полу камеры. Дверь звякнула, закрываясь, я оказался один в темноте.

Но ненадолго. Мои глаза еще не привыкли к мраку, когда я услышал шаги в коридоре снаружи. Дверь отперли и распахнули. Вошли двое тюремщиков, они с ворчанием подхватили меня под руки и посадили, прислонив спиной к грубой каменной стене.

Они вышли, и в камере появилась Олимпиада. Павсаний стоял за ней, сжимая в правой руке чадивший факел.

– Надо просто убить его, – пробормотал он.

– Рано, – отвечала Олимпиада. – Он может пригодиться нам, когда умрет Филипп.

На ее прекрасном и жестоком лице я видел неподвластные тысячелетиям глаза Геры.

– Зачем это он нам понадобится? – возмутился Павсаний.

– Ты осмеливаешься спорить?

Услышав металлические нотки в ее голосе, предатель сразу же сдался:

– Я только хотел сказать, что Орион чрезвычайно опасен. Нам следовало бы отделаться от него.

– После смерти Филиппа, – шепнула Олимпиада. – Тогда ты его получишь.

– Думаешь, я без этого не справлюсь? – жестко сказал Павсаний. – Или ты полагаешь, у меня не хватит духа, чтобы убить царя без всяких наград?

– Ну что ты, – усмехнулась она. – Только подожди своего часа. Все будет потом, я обещаю тебе.

Павсаний подошел ко мне:

– Отлично. Пусть будет потом, – и ногой свирепо ударил меня прямо в висок. Теряя сознание, я расслышал его слова: – Получи-ка должок.

33

33

Я преднамеренно оставался без движения. Тело мое лежало в вонючей камере, скованное по рукам и ногам, но ум бодрствовал и действовал. Я отправился в город творцов, единственное место, куда мог скрыться.