– Люци! – Хирург, оказывается, уже содрал свою маску. – Я сделал это, Люци! Правда, – виновато потупился он, – совсем не знаю как.
– Не Люци, а Люцифер, – машинально поправил мулат и осекся. – Постой! Что с ней?
– С ней? – Бен задумался. – Так и не скажешь… Для человека это был бы полный паралич воли.
– Она нас слышит?
– Люци! – Бена осенило. – Ее сейчас можно заново программировать. Ну, в ограниченных, ясное дело, пределах…
– Ну-ка… – Люц подобрал оружие с пола, ухмыльнулся и властно произнес: – Механтроп! Ты меня слышишь?
– Да.
– Запомни меня хорошенько. Отныне – я твой господин. Ты исполняешь только мои команды. Тебе понятно?
– Да.
– Приказываю: сидеть здесь и не высовываться. Тебе ясно? Повтори!
– Сидеть. Здесь. Не высовываться.
Люц окинул победным взглядом приятелей:
– А теперь – вперед.
– Куда? – не понял Морж.
– Как это – куда? К телепорту, кретин! Мы же на уровне триста. Он в пятидесяти метрах под нами. Бегом!
Позицию Рейнджер занял удобную. Выход из бассейна, где сейчас расходуют остатки боезапаса, отбиваясь от полчищ направляемых им оргов, эти самые «трикстеры», простреливается, подходы просматриваются. Ждать недолго.
Рейнджер не спешил вступать в бой. Зачем? Конечно, и процессоры, и системы коммуникации укрыты надежной броней, но… если шальная пуля повредит фотофор или какой-нибудь второстепенный, но оттого не менее важный орган? Да и очень подозрительно оттопыривались карманы Лысого. Рейнджер был готов биться об заклад, что там у него явно не леденцы.
Он не боялся. Он просто соблюдал одну из Заповедей Креатора: