Деньги берет адвокат, ему это по «долгу службы» положено. Он же несет часть из них следаку. Попробуй схватить сладкую парочку за руку! Кто из потерпевших сможет доказать, что деньги дошли до взяточника? Кто передавал? Дали адвокату? А он что, дурак, чтобы своего кормильца сдавать? Наоборот, он еще поможет следаку-напарнику довести дело до суда. Несчастный получит условный срок и будет рад до смерти, что кончился весь этот ужас. А у вас с адвокатом уже новая жертва на подходе. Благо репрессивные законы позволяют любого под статью подвести…

– Олег, ты преувеличиваешь! – запротестовал Порывайко, – Да если бы не мы, люди просто на улицу боялись бы выйти!

– Если б не вы, говоришь? – Олег, охваченный возмущением, бросил работу и повернулся к следователю. – А ты знаешь, что, отпуская детей на улицу, родители больше опасаются не бандитов, не ворья, а того, что к ним привяжется наша доблестная милиция? Знаешь? Нет? А ты поспрашивай людей! Или ты хочешь сказать, что Сурков, которого ты ко мне приставил, не твой напарник? Ну, говори! Твой он или нет? И только попробуй мне соврать… Говори, козел, или сейчас же башку снесу!

– Ну, мой… – Виктор опустил голову. Он видел, что Чернов в таком состоянии, что лучше с ним не спорить. – Но ведь не только я так делаю… делал. Карманные адвокаты есть у всех следователей. А кто в этом виноват? Сами же адвокаты и ищут к нам подходы. Чтобы дела своих подзащитных решать. И родственники тоже… ищут. Вот и выходят не напрямую, а через таких вот… доверенных людей.

– Вот-вот, и я про это, – кивнул Олег. – И каждый из вашей цепочки рвет с несчастного такие деньги, что тот потом и не рад свободе, купленной такой ценой. Сколько семей продали последнее, чтобы помочь попавшему в беду! Сколько бомжей вы наплодили!

– Мы? Бомжей? Впрочем, может быть, и так. Но попробуй взглянуть на это дело с другой стороны! Знал бы ты, какие низкие у нас зарплаты! Оказался бы в моей шкуре…

– Не оказался бы! – оборвал его Олег. – Сейчас всем тяжело, но того, кто грабит таких же, как он, я презираю. Воры, бандиты – все, кто этим занимается, в глубине души признают себя преступниками. Я уверен, нет такого преступника, который не хотел бы, пусть подсознательно, стать добропорядочным гражданином. Рад бы в рай, да грехи не пускают! А вы… Вы также грабите людей, но вины за собой не чувствуете и каяться не собираетесь. Понимаешь, духу выйти на открытый грабеж у вас не хватает, а вот вреда от вас несравнимо больше. Вы же веру в справедливость у человека отнимаете! Веру в то, что государство его защитить может! Да кому нужна такая родина, где его и бандит, и органы в две руки грабят? А, да ладно, – Реставратор в сердцах махнул рукой, – что с тобой говорить, все равно не поймешь! Психика у всех у вас… искореженная. Я же говорю, ментом родиться нужно. Иди и без особой необходимости не появляйся мне на глаза.