– Он знал, что кто-то из его окружения работает на противника. На какого, он мне не сказал. А мне он доверял, хотя и не настолько, чтоб назвать имя подозреваемого. Потому и обратился ко мне, чтобы я обеспечил его безопасность наравне с госполицией, то есть с вами. И заодно проверить, кому из своего окружения он может доверять, а кому доверять не стоит.

– Понятно.

Я попытался встать и ухватился за стену. Ноги тряслись, как у столетнего старца, голова страшно кружилась, все передо мной вертелось и плыло в кровавом тумане. Однако я все равно пытался встать. Молодой полицейский помог мне подняться на ноги и, поддерживая за плечо, спросил:

– С вами все в порядке?

– Да, вполне. Через пару минут я совсем приду в себя.

– Вот и прекрасно, – сказал полицейский, бросил короткий взгляд на экран и снова повернулся ко мне.

– Я, пожалуй, пойду.

– Но почему?

– К сожалению, я не могу рассиживаться здесь, у меня есть важные дела, которые я и так отложил ради просьбы инспектора, – сказал я и с усилием сделал шаг к двери.

– Однако нам потребуются ваши показания.

– В таком случае я подожду, пока у меня не возьмут показания, и только после этого поеду.

– Вот и прекрасно, – обрадовался найденному компромиссу полицейский.

– В любом случае, где тут у вас туалет?

– Прямо по коридору, второй поворот направо, а там пятая дверь налево.

– Спасибо, – я встал и пошел по коридору, слегка покачиваясь из стороны в сторону.

– Может, вас проводить? – предложил коп.

– Нет, ну что вы. Спасибо большое, но уже вполне оправился и смогу сам дойти до этого замечательного заведения, – ответил я. Провожатый мне был совершенно не нужен.

Едва завернув за угол, я окинул быстрым взглядом мертвые видеокамеры и крикнул полицейскому:

– А что, все камеры наружки опять вышли из строя?

– Если бы только наружки. Передача со всех внутренних камер с верхних этажей тоже прервалась, отчего, не знаю.