– Тебе есть какое-то дело до нее?

– Да, есть.

– А мне нет, Андрей. Ты можешь сам облегчить ее участь. Всего один удар меча. Это так просто.

– А если я откажусь?

Элизабет равнодушно пожала плечами.

– Тогда она останется сидеть здесь, пока ее не найдут слуги. Одной сумасшедшей больше. Только и всего.

Комков огляделся. Кроме пустовавших красных ножен, над самой кроватью висел большой, с инкрустированной золотом рукояткой топор. Он представил, как будет рубить этим страшилищем скорчившуюся на полу старую женщину, и его передернуло. Раскольников, блин… Элизабет наблюдала за ним с улыбкой, легко читая на его лице, словно в открытой книге. Помедлив, Андрей вышел из спальни Аниты за своим мечом. Только обломки мебели да лужи крови на полу еще напоминали о том, что здесь произошло. Светлану и Олега уже унесли. Комков подобрал свой клинок. На миг его охватило труднопреодолимое желание вонзить его себе в живот. Но он знал, что это не поможет: Элизабет не даст ему ускользнуть. Да и судьба Симоновых в этом случае будет ужасной…

Когда Андрей вернулся в спальню, Элизабет сидела на подоконнике, болтая ногами, и смотрела в сад.

– Ты скоро? – нетерпеливо бросила она.

Комков двинулся к кровати и вдруг натолкнулся на взгляд Илены. Взгляд «тени». Андрей сделал шаг, потом еще и остановился. Он понял, что не сможет. Не сможет проткнуть ее железом.

– Я не могу, – выдавил он.

– Что? – Мятежная Сестра обернулась, отрываясь от созерцания зимней красоты.

– Я не смогу убить ее. – Комков сунул меч в висевшие на стене ножны.

– Надо же, со своими ты был куда решительнее. – Элизабет громко хлопнула в ладоши.

Скоро послышался нарастающий шум быстрых шагов, и в комнату стальным вихрем ворвался барон Грасс. Он же Серебряный мальчик. Как всегда облитый великолепной броней, Грасс склонился перед Мятежной Сестрой.

– Я здесь, Госпожа!

Та молча указала на тетю Илену. Рыцарь кивнул и положил руку на рукоятку своего длинного меча.

– Только без крови, – капризно наморщила носик Светлая Госпожа.

Грасс прекрасно справился: он быстро свернул Илене шею и бережно уложил ее возле кровати. Элизабет одобрительно кивнула.

– Наши лошади оседланы?