– Фартовый коск, стало быть.

– И вот – прибывает сюда. Идентифицирован прямо в космопорте.

Жмых почесал затылок, пробормотал:

– Авторитетного коска ты мочканул, поэт. Хорошо, подписки у него не осталось…

– Хорошо, – с довольным видом улыбнулся лемуриец.

– Чего скалишься? – поинтересовался Жмых. – Небось думаешь, всех бы так мочить, чтобы без подписки, без лишних сложностей. Убил кого-нибудь, закопал и вышел сухим из воды. Неплохо, да? А еще вегетарианец… Мне вот что интересно – на меня ведь тоже досье в полиции было? Выходит, и меня индент-ни… имнедтни…

– Идентифицировали, – без запинки выговорил Лукас.

– Да, то есть уже в космопорте просекли, что я за птица? – продолжил мысль Жмых.

– Конечно же! – воскликнул поэт. – Я с большим интересом изучил твое досье, Глеб Эдуард… Всегда, знаешь ли, необходимо знать, с кем имеешь дело. Может, ты не только к холодильникам проявляешь интерес…

– А к чему же еще?

– Ну, разные случаются отклонения, – замялся Лукас.

– Например?

– Меня больше всего интересовало, не испытываешь ли ты особых чувств к лемурийцам. Недавно ты рассказал мне, что нет. Но прежде я ведь этого не знал!

Глеб нахмурился.

– Сдурел, что ли?

– Да нет, просто пошутил.

– Ясно, смешно. Интересно, что копы обо мне пишут! Небось, и снимки мои в голом виде у них имеются. Копы – жуткие извращенцы, скажу я тебе. Им меду не надо, чтобы сфотографировать человека в душе. Или, скажем, в туалете… Будто там можно заняться чем-нибудь необычным…

– Действительно, – на этот раз лемуриец разделил негодование товарища.

– Так что они пишут?

– Да больше про ходки твои. Про драки на астероидах. Даже есть запись одной – где ты дерешься обломком пластикового ящика.