– Баш на баш, да? – фыркнула Эва. – Честный торг, ну ещё бы!..

– А вот ты признаёшь лишь свою выгоду, – возразил Вадим. – По-твоему, это справедливо?

– А по-твоему, это должно меня заботить?

– Но ведь ты «дракон»! – воскликнул он. – Это по систематике Брона. Или демонесса – по моей собственной классификации.

– Допустим, – сказала Эва. – Так что?

– И для полноценной привязки к яви тебе нужно запустить в неё прочные корни. Я не знаю, почему ты выбрала именно меня. И могу лишь предполагать, чем околдовала: может, приняла облик моей мечты, не меняя стервозной сути, – а в действительности смахиваешь на спрута или паучиху-переростка…

– Ну, ты сказал! – Она даже развеселилась.

– Но теперь и ты от меня зависишь, хочешь того или нет. И потому вынуждена принимать мои правила игры, иначе вылетишь из реальности в момент, – такова твоя плата за могущество. А ведь я «бога люблю больше».

– Тоже мне, ходячая совесть нации! Ты на себя в зеркало-то смотрел?

Однако прежней уверенности в её голосе не ощущалось.

– Интересно, – задумчиво молвил Вадим, – если ты будешь притворяться любящей достаточно долго – может, и вправду сделаешься такой? Вживёшься в роль, войдёшь во вкус. «Если долго мучиться…»

– Фиг чего получится, – отрезала Эва. – Размечтался!.. Примеряешь меня на роль домохозяйки, матери твоих детей?

– Любопытная мысль, – ухватился он. – А что, такое возможно?

– Дети, что ль? Почему нет?

– Ведь считается, бессмертным дети ни к чему.

– Может, ни к чему – и что?

– То есть как?

– Господи, Вад!.. Ты что, думаешь, внутри меня сидит кто и прикидывает: понадобятся дети или нет? А если нет, перекрывает соответствующий краник. – Женщина презрительно хмыкнула. – В конце концов, что есть бессмертие для видов, изначально смертных? Всего лишь отсутствие изменений в организме – ничего более! И значит, его функции остаются прежними. Вот разве тебе, как и раньше, не хочется самки?

– Нет.

– Врёшь!