– Шизофрения? – уточнила Кира с брезгливостью здорового человека. – Этого не хватало!

– Представь сознание в виде трёхмерного зеркала, где отражаются и запоминаются знакомые, – предложил он. – А также их грёзы. Затем вообрази, что одно из отражений обрело самостоятельную жизнь, завладев совместным телом… Ну, получилось?

– Это было бы чудом!

– Вот и я о том.

– А кто кудесник?

– Бригадный подряд, – пояснил Вадим. – Её «мёртвая вода», формирующая отражение, сложилась с моею, «живой». Результат – та Леда, которую ты видела.

– Значит, ты всё же маг? – спросила девушка.

– Пришлось сделаться на минуту, – ответил он. – Чтобы выжить. Тебя это пугает?

– Когда меня пугало в тебе хоть что-нибудь? Но та Леда, которую я не видела, меня беспокоит.

– Может, не так и страшно заточить своего демона в подземелье – есть надежда, что он умрёт. Куда опасней жить с ним, даже не отгораживаясь.

– Опять ты о перегородках из жизне-силы?

– Без силы человек становится заложником демона, – сказал Вадим. – И тот вертит им, как пожелает. Когда-то я погорел на этом.

– Каким образом?

– Имел глупость разглядеть живую душу под спудом партбилета. Вдобавок разбередил её, уже отравленную карабканьем по головам, вошедшую во вкус дворцовых игр. Кончилось это плохо – для обоих.

– «Душа», конечно, женского рода? – поинтересовалась Кира.

– Конечно, – усмехнулся он. – А разум – мужского… Тихо!

Вадим оцепенел, заслышав впереди размеренные шлепки, сопровождаемые явственным подрагиванием пола, будто навстречу двигалась немалая туша. Чуть позже различил мощное дыхание и шорох густой шерсти. «Лишь бы не какая-нибудь зверюга с подбугорных склонов! – подумал он. – По логике не должно: всё ж самый центр, дно Котлована… Или у Подземелья иные законы?»

С дальнего конца коридора уже надвигалась россыпь багровых огоньков, похожих на стайку остывающих углей, следуя за массивным гривастым зверем, неспешно трусившим меж стен, – а скорее, как раз «угольки» его и вели. И это не было миражом.