Показалось, или гиперборей действительно вздрогнул при этих словах?

— Почему я должен… — начал было он и осекся, отведя глаза. — Я прошу понять, Павел. Даже во исполнение долга… Даже нарушив слово… Я далеко не обо всем вправе говорить.

Павел вздохнул. Произнес, отвернувшись к окну:

— Я тоже не вправе, Градобор. Прежде всего не вправе лгать своим же… Но Ассамблея так и не узнала, откуда у меня взялся камень ящеров, о твоем брате-отступнике, о позоре Общины… Это не угроза, я отлично понимаю, что ты можешь убить меня, не вставая с кресла, хотя бы этой ручкой от джойстика. Но все же я еще раз напоминаю тебе о долге и о том, что мне, возможно, еще предстоит отвечать на новые вопросы о камне, когда смарры снова пустят его в дело.

Градобор задумался на целых три секунды. Потом произнес:

— Почему ты считаешь свой вопрос настолько серьезным, что я должен преступить свои обязательства перед Общиной?

— Это ты мне скажи. Ваши сегодня спустили заказ на билеты до Бодайбо. Ты ведь знаешь, где это, не так ли? И зачем понадобился самолет, если у краснокожих можно попросить «летатель»?

— Самолет? — На миг Павлу показалось, что Градобор удивлен еще больше, чем шеф, когда тот узнал о билетах. — Летняя тьма, и всего-то на два дня из коллегии отлучился! Раздолбаи… — Он вдруг осекся и моментально сменил тему: — Не могу я ничего сказать, Павел, во всяком случае, пока ты не имеешь доступа к сто пятому файлу седьмого раздела базы. Проси в качестве долга что-то другое.

— Ну что ж, спасибо и на том, — пробормотал землянин.

На большее у него времени не осталось, за дверью послышались шаги атлантки.

— Кстати, о твоем затылке, — сообщил вдруг Градобор. — Спроси еще раз у воина, почему он напал на тебя.

— Его комиссия спросит, — нахмурился Павел. — А в чем дело?

— Так, деталь одна… — Главный дознаватель поморщился, будто решая, говорить или нет. — Как-то месяц назад в коллегию поступил сигнал, что тебя видели шатающимся вокруг фабрики. С фотоаппаратом в руках — мол, периметр снимал. Я проверил и забыл: у тебя было железное алиби на указанное время. А теперь вот думаю… Не слишком ли часто тебя стали путать в последнее время?

Ответить Павел ничего не успел — дверь распахнулась, и атлантка широким шагом проследовала в палату.

— Ну-с, больной, — жизнерадостно произнесла она. — Показывайте, что тут у нас…

Без всякого сожаления и деликатности она содрала «компресс» с затылка, и Павел громко зашипел, когда за железной губкой потянулись волосы.

— Ой, какие мы нежные, — проворчала врачиха. — Не болит ведь уже.

Павел осторожно наклонил голову вперед-назад, повертел в стороны. И признался: