Затянувшееся путешествие в немалой степени закалило их психику, и все же увидеть то, что открылось их взору, они были совершенно не готовы. Вершина пирамиды только издали казалась срезанной, — в действительности же, она представляла собой жутковатую воронку с ветвящимися во все стороны трещинами, с грубовато оплавленными краями. Очень походило на то, что в пирамиду вонзился мощнейший артиллерийский снаряд. Собственно, так оно и было…

Немо распахнув рот, англичанин вытянул перед собой дрожащую руку. Скрюченный палец его указывал вниз.

— Что ж, чего-то подобного я, признаться, ожидал. — Присев на камни, Вадим стянул с себя туфли, деловито принялся вытряхивать песок.

— Что это? — сипло спросил Стив Бартон.

Дымов всмотрелся в глубину воронки, недоуменно пожал плечами.

— Думаю, это ракета. А иначе говоря — космический корабль. Судя по форме и конструктивным особенностям — не российский и не американский.

— А чей же? — все тем же сиплым голосом поинтересовался англичанин.

— Вопрос — глупее не придумаешь, однако я попробую вам ответить. — Вадим с кряхтением натянул туфли, поднявшись, притопнул ногами по камню. — Вероятно, корабль принадлежит тем самым ребяткам, что как раз и вызвали своим падением катаклизм в Дайкирии.

— Вот как? — Бартон выглядел потрясенным. — Вот уж не чаял, что верным окажется инопланетный вариант.

— Зато он многое объясняет, вам не кажется?

— Да, но как же тогда…

— Увы, дорогой Стив, славную гипотезу о черной дыре придется на время забыть. — Вадим улыбнулся. — Тем более, что жалеть нам особенно не о чем. Уверен, что по прошествию некоторого времени этот вариант вам тоже очень и очень понравится.

— Послушайте, куда вы собрались!..

Не оборачиваясь на окрики попутчика, Вадим продолжал неспешно спускаться в воронку. Глаза его неотрывно глядели на металлическое, наполовину зарывшееся в камень тело инощемной ракеты, в груди снова надрывались и плакали скрипки. Разумеется, звучала музыка Альбинони. Все то же печально знакомое «Адажио»…

Глава 8

Глава 8

Эта ночь далась им непросто, вымотав не только Шматова с Мироновым, но и Танкиста с Салудином. Коварный Фебуин все рассчитал правильно, и хлопот незадачливым гладиаторам выпало сверх головы. Во всяком случае, выспаться не удалось никому из четверых. Сначала они осматривали барак на предмет возможных сюрпризов, потом добивали последних из уцелевших сустрий, а после собирали все мало-мальски годящееся на то, чтобы потеплее укрыть пострадавших друзей. Только после этого, изрядно попинав ногами дверь, они вызвали стражу. Ясно было, что охрана, скорее всего, куплена, но иного выхода у них не было. Лицо Шматова все больше синело, а вскоре он начал и задыхаться. Миронов чувствовал себя несколько лучше, но и его колотило с отчаянной силой. С губ Сергея срывались несвязные фразы, — он то жаловался своей матери на боль в руке, то принимался докладывать по всей форме обо всем произошедшем. И хотя Салудин по-прежнему уверял, что яд сустрий не смертелен, однако не следовало забывать, что троица россиян принадлежала к иному генетическому миру, а значит, и организм их мог существенно отличаться от организма дайков.