Полководец поднял руку. Хрипло пропели рога. Простой этот инструмент способен был извлекать достаточно разнящиеся по уровню громкости и тональности звуки, чтобы обеспечить пусть и не столь обширный, однако достаточный набор сигналов, ясных любому воину королевской армии.

Железная стена копьеносного строя отозвалась слитным металлическим лязгом. Разом на лица бойцов упали забрала, а древки длинных копий, как трава под сильнейшим порывом ветра, опустились горизонтально.

Земля ощутимо задрожала под ногами, всё сильнее и сильнее по мере того, как воинство кочевников накатывалось на вход в Хорские Ворота.

— Он улыбается, я вижу это… — услышал полководец негромкий голос Старшего-из-Видящих.

— Кто?

— Князь Песков. Ему кажется, что твои воины будут сметены в единый миг, подобно убогой запруде при весеннем паводке.

— Что ещё ты видишь, маг?

— Более ничего. Его колдуны неплохо владеют своим ремеслом. Они закрыли своего владыку.

Уже различимы были отдельные фигуры в надвигавшейся на них слитной волне всадников, несмотря на густые клубы рыжей пыли, выбитой почти миллионом конских копыт. Развевающиеся белые плащи-балахоны, тюрбаны, лица, почти до самых глаз укрытые платками. Далеко не все варвары носили кольчуги и шлемы, но луки, копья и кривые мечи имели все без исключения. План Повелителя Песков был прост — смести жалкую цепочку этих зажиревших земледельцев навалом несметной конной массы, что казалось вполне осуществимым при подобном соотношении сил — один к пятнадцати. Конная лавина вплотную приблизилась к границе Ворот…

Вновь взвыли рога, и воздух зашелестел, пронизанный тысячами стремительных наконечников. Первые сотни стрел с хрустом вонзились в податливую плоть, первые сотни людей и лошадей рухнули наземь, тут же исчезая под копытами скачущих позади. Стрелы лились сплошным потоком, опытные лучники опустошали колчаны за несколько минут боя, а промахнуться по такой единой цели стрелки не могли — будь они даже гораздо менее умелы.

Кочевники ответили без промедления, их было гораздо больше, однако задние воины не могли пустить в ход луки прицельно (просто потому, что они не видели этой самой цели из-за спин передовых рядов) и были вынуждены стрелять навесом в расчёте на то, что при таком количестве метаемых стрел какая-нибудь да и отыщет себе жертву.

К счастью для оборонявшихся, их тела были не в пример лучше укрыты доспехами, однако и среди копьеносцев, и особенно среди лучников тоже начали падать первые убитые и раненые. Соотношение потерь из-за разницы в защитной оснастке и в условиях стрельбы пока было вполне приемлемым для королевских войск — один к двадцати-двадцати пяти, причём если среди латников большинство было только раненых, то у Детей Пустыни совсем наоборот. Двухлоктевые стрелы страшных тяжёлых луков (из них невозможно стрелять с коня, зато они прекрасно подходят пешему лучнику) били наповал, пронзая кольчуги и лёгкие щиты, пришивая при этом к щиту держащую его руку, прикалывая ноги к лошадиным бокам, пробивая тюрбаны вместе с черепами и ломая человечьи и конские хребты.