Кочевники падали под стрелами. Они еле двигались в вязком песке, а ответные стрелы бессильно скользили по защите магов. Конечно, будь стрелков в несколько раз больше, они пробили бы невидимый щит — или Катри пришлось бы бросать все остальные дела-заклинания и спасать своих подопечных. А так…

Кочевники падали. Поток стрел был густ, словно на вершине песчаного холма стояли не двое магов в длинных дорожных плащах-накидках, а несколько сотен прославленных лучников Изобильных Земель. Лишённые защиты собственных Колдунов, Дети Пустыни становились лёгкой добычей чужой магии. Тела бессильно распластывались на песке, роняя оружие. Варвары не бежали — куда им было бежать? Рушилась вера, рушились привычные, казавшиеся незыблемыми многовековые устои и весь уклад жизни. Враг пришёл к самому Сердцу Пустыни, и его дети не могли противостоять этому врагу. Сила ломила силу.

Последние фрагменты разваливающегося купола валились на взбаламученный падением тяжких плит песок и прямо на глазах уходили под его поверхность. В оставшейся на месте величественной чёрной полусферы котловине метались с воплями женщины, плакали дети. А в самом центре огромной ямы, на дне впадины возвышался чёрный плоский обелиск из того же материала, что и обратившийся в прах купол Сердца Пустыни. Обелиск походил на воткнутый рукоятью в землю — под куполом оказался не песок, а самая настоящая земля — исполинский кинжал в двадцать локтей высотой. Лезвие кинжала угрожающе целилось в безликое раскалённое тусклое небо, а к его рукояти, в том месте, где на обелиске (как на настоящем оружии) прорисовывалась перекладина, прижималась человеческая фигура с разведёнными в стороны руками.

Эндар совершил ошибку — и Маги Высших Рас ошибаются. Он не отказал себе в удовольствии сжечь остатки кочевников миниатюрной Цепной Молнией Распада (несколько отчаянных фанатиков, сумевших добраться до подножия бархана, пали под появившимися в руках Верховного Хурру и Старшего Видящего поющими клинками) и потерял драгоценные мгновения, прежде чем зафиксировал внимание на фигуре с распростёртыми руками у подножия чёрного обелиска-кинжала. Князь Песков — а это был именно он — использовал подаренные ему секунды в полной мере. Блокировать заклятье Катри не успел — слишком сильным и быстрым оно оказалось. Само заклятье дремало в гранях обелиска, Князь лишь дал ему толчок к пробуждению, убив самого себя в момент запредельной страстной молитвы, обращённой к Тёмным Божествам. Вот это-то действие апологета мрачной веры и можно было остановить, не отвлекись Эндар именно в это время на заклинание Цепной Молнии.