По окончании процедуры Малькольм приказал:

— Надень свои одежды, англичанка. Своей наготой ты оскорбляешь Господа.

— Ну уж не больше вашего! — парировала Марго.

Кит остановил ее грозным взглядом.

Потом под конвоем подсудимую отвели на берег бухты. Найдя место, где сразу начиналась глубокая вода, два солдата подхватили девушку и швырнули с берега. Марго с воплем и плеском погрузилась в пучину. Там было действительно глубоко. Она вынырнула на поверхность, судорожно вздохнула и бросила свирепый взгляд на солдат. Столпившиеся на берегу люди озабоченно переговаривались. Когда наконец Малькольм выудил ее на сушу, она злобно бросила:

— Что вы хотите со мной сделать? Утопить?

— Ведьмы плавают, — сухо ответил Малькольм. — А невинные люди тонут.

— Ого! Отличный способ решить проблему! Утопить человека, если он невиновен, и сжечь, если он и вправду колдун!

Только к полудню Марго доставили обратно в форт. Кит стал задавать ей уж совсем бессмысленные вопросы. На большинство из них она совсем не знала, что ответить. Кит мрачно качал головой и записывал все в своем пергаменте. Уже становилось темно, когда они наконец отвели ее обратно в камеру и дали ей хлеба, похлебки и вина.

Кит объяснил вчера четко и ясно — для осуществления их плана нужно признать ее «виновной». Если бы она этого не знала, то испытывала бы сейчас смертельный страх. Но и так ее била дрожь. А что, если что-нибудь пойдет не по плану? Что, если казнь начнется, а Кит как раз в это время попадет в затенение и исчезнет? Тогда погибнет не только Кит, но и она, да и Малькольм с Кайнаном вряд ли уцелеют. При мысли о том, что она может погибнуть на костре, холодный пот прошиб ее под грубой вонючей рубашкой. Марго взяла себя в руки и попробовала помолиться, затем стала мерить шагами камеру. Нет, им наверняка удастся выкарабкаться, несмотря ни на что. Кит свое дело знает.

Правда, тот же Кит не раз ее предупреждал, что даже самые опытные разведчики прошлого порой совершали роковые ошибки.

На следующее утро они забрали Кайнана. Он отсутствовал весь день, подвергаемый тем же испытаниям, которые вчера пережила она. К вечеру заскрежетал замок, дверь отворилась, и в камеру втолкнули бледного Кайнана. Он сообщил ей на своем убогом английском:

— Плохо. Проклятые португальцы. Сумасшедшие. Плохие.

— Да. Плохо. Мне… — Она чуть помедлила, потом все же решилась: — Мне страшно.

Кайнан мягко взял ее за руку:

— Да. Марго храбрая. Храбрые боятся. Правда.

Она взволнованно подтвердила:

— Правильно. Очень правильно.

Валлиец через силу улыбнулся:

— В Орлеане Кайнан бояться. Бояться французов. Бояться Марго. Правда.