Во время распутицы авиация бездействовала. Самолеты Красной армии поднимались в воздух с плотно утрамбованных земляных дорожек, которые в настоящий момент превратились в жидкую грязь. Взлетать и садиться в таких условиях неразумно — удержать тяжелую машину от погружения в болото совсем не просто.

Как обычно, исключением являлась одна модель — У-2. Используя лыжи, при помощи которых самолетик взлетал во время сильных снегопадов, он скользил по поверхности грязи, набирал необходимую скорость и поднимался в воздух. Приземлиться ему тоже не составляло никакого труда… если, конечно, пилот будет садиться осторожно, иначе самолет зароется носом в землю или перевернется — с весьма неприятными последствиями.

Рабочие наземной команды закидали соломой грязь в земляном укрытии, где стоял У-2 Людмилы, и летчица спокойно по ней прошла — на улице она утопала в мерзкой жиже по щиколотку.

Георг Шульц занимался распоркой, соединявшей верхнее и нижнее крыло самолета.

— Guten Tag, — осторожно поздоровался он.

— Добрый день, — ответила она тоже по-немецки, тоже осторожно.

После того, как Людмила отшила его в самый первый раз, Шульц больше не делал ей непристойных предложений, но продолжал заниматься ее «кукурузником» с характерной для него тщательностью и вниманием к мелочам. Они по-прежнему чувствовали себя неловко в присутствии друг друга. Людмила несколько раз видела, как он за ней наблюдает, думая, что она на него не смотрит. Впрочем, он мог опасаться, что она расскажет о его безобразном поведении своим соотечественникам. Фашиста здесь терпели только за то, что он был отличным механиком. Достаточно лишь намека, тени подозрения, и долго он не продержится.

Шульц засунул отвертку в карман комбинезона и встал по стойке «смирно», но держался так напряженно, что его поза, скорее, получилась насмешливой, а не почтительной.

— Машина готова к полету, товарищ пилот, — отрапортовал он.

— Спасибо, — ответила Людмила.

Она не назвала его «товарищ механик» не потому, что по-немецки это прозвучало бы нелепо, а потому что, как ей казалось, сам Шульц произносил слово «товарищ» с каким-то сарказмом.

«Интересно, как ему удалось выжить в гитлеровской Германии?» — подумала она.

В Советском Союзе такое поведение стоило бы ему дорого.

Людмила сама проверила наличие топлива и боезапас. Осторожность никогда не бывает лишней. Довольная результатами, она вышла из укрытия и помахала рукой наземной команде. Все вместе они выкатили «кукурузник» на взлетную полосу. Он держался на поверхности увереннее, чем люди.

Шульц ухватился за пропеллер, и маленький пятицилиндровый двигатель Швецова практически сразу весело застрекотал. Людмила закашлялась от выхлопных газов, но удовлетворенно кивнула — мотор работал прекрасно. Конечно, Георг Шульц нацист и развратник, но свое дело он знает.