Выражение лица торговца не изменилось.

— Сначала тебе придется заслужить наше доверие, доказать, что ты говоришь правду, — холодно ответил он, но больше не прогонял Лю Хань.

— Я смогу заслужить ваше доверие, — заявила она. — И заслужу его.

— Тогда поговорим. — И продавец в первый раз улыбнулся Лю Хань.

Глава XVI

Глава XVI

Мойше Русси расхаживал взад и вперед по своей камере. Могло быть и хуже, он ведь не в нацистской тюрьме. Там с ним развлеклись бы по полной программе только потому, что он еврей. Для ящеров он представлял собой всего лишь одного из пленных, которого нужно подержать в заключении до тех пор, пока они не решат, что с ним делать.

Он возблагодарил Бога за то, что ящеры никогда ничего не делают наспех. После ареста его допросили. В основном, он отвечал на вопросы честно, поскольку практически не знал имен людей, которые ему помогали. И уж можно не сомневаться, что им хватало здравого смысла подолгу не оставаться в одном и том же месте.

Больше на допросы Мойше не вызывали. Держали в камере, кормили (он питался в тюрьме не хуже, чем на свободе) и позволяли сражаться со скукой всеми доступными ему методами. Камеры рядом с ним и напротив пустовали Но даже если бы там и были заключенные, ни ящеры, ни их польские и еврейские приспешники не позволяли пленным переговариваться между собой. Охранники-ящеры не обращали на него никакого внимания, поскольку он не доставлял им хлопот. Поляки и евреи, с которыми Мойше приходилось общаться, считали его насильником и убийцей.

— Надеюсь, прежде чем повесить, тебе, по очереди, отрежут яйца, — заявил как-то поляк-охранник.

Мойше давно оставил попытки объяснить им, что его обвиняют в преступлениях, которых он не совершал. Ему все равно никто не верил.

Пара одеял, ведро воды, оловянная кружка, еще ведро для отходов — вот и все его богатство. Мойше отчаянно мечтал о книге. Все равно какой. Он бы с удовольствием проглотил учебник по проверке годности электрических лампочек. Но ему оставалось только ходить, сидеть, стоять и зевать. Он здесь много зевал.

Перед камерой остановился охранник-поляк. Переложил дубинку из правой руки в левую, чтобы достать из кармана ключ.

— Эй, ты, вставай, — прорычал он. — Ящеры хотят задать тебе парочку вопросов. Или разрезать на кусочки, чтобы посмотреть, как получилось, что ты превратился в такую гнусную тварь.

Поднимаясь на ноги, Русси подумал, что есть вещи похуже скуки. Например, допрос. Самое страшное заключалось в неизвестности — разве может человек предугадать, что сделают с ним ящеры?

Бах-ба-бах!