— Назад, — сказал он Иоганнесу Друккеру через интерком.

Водитель включил заднюю передачу заранее. Теперь он повел машину назад по склону холма на следующую подготовленную огневую позицию.

Другие танки его полка также били вдаль по объектам ящеров. Пехотинцы прятались между деревьев и в развалинах зданий, ожидая удобного момента, чтобы ударить ручными ракетами по технике врага. Пехотинцы ящеров делали то же самое с германскими танками в начале своего нашествия. Было приятно ответить врагу таким же оружием.

Над головой в сторону ящеров проносились с шумом товарного поезда артиллерийские снаряды. За считанные дни вермахт отодвинул линию фронта на несколько километров к востоку. Ящеры, похоже, не ожидали удара к северу от Лодзи, и потери Ягера, хотя и по-прежнему ужасные, все же оказались меньше, чем могли бы быть.

— Надеюсь, мы их отвлекли, — проговорил он про себя.

Он не намного лучше подготовился к этой атаке, чем ящеры — к ее отражению. Успех операции для практических целей значения не имел. Его работа закончилась в тот момент, когда ящеры полностью сосредоточились на его людях.

Тем временем очень тихо Отто Скорцени переправлял атомную бомбу на юг, в Лодзь. Ягер не знал, как. Он не хотел знать. Он не хотел, чтобы они делали это, но его не спрашивали.

Он задумался, дошло ли его сообщение до города. Парень, с которым он встретился, и близко не внушал такого доверия, как Кароль: он был скрытным и пугливым — наполовину кролик, наполовину ласка. Однако он был живым, а потому пришлось предпочесть его погибшему фермеру.

Гюнтер Грилльпарцер издал негодующее восклицание.

— Они не лезут на рожон — на наши пушки, — как раньше, — сказал он. — Долго же они этому учились, а? Британцы быстрее усвоили, еще в Северной Африке. Даже русские быстрее научились, а это уже показатель.

На правом фланге противотанковая ракета ящеров попала в Pz-IV, переползавший с одной скрытой позиции на другую. Танк вспыхнул, пламя вырвалось из всех его люков, из башни выплыло кольцо черного дыма идеально правильной формы. Никто из пяти членов экипажа не спасся.

Затем по германским танкам начала бить артиллерия ящеров.

Ягер решил, что пора дать сигнал к окончанию боевой операции. Ящеры теперь не были столь расточительны в использовании особых снарядов, разбрасывающих мины, как в начале войны, но время от времени применяли их. Ему не хотелось потерять половину своего танкового парка из-за подбитых гусениц.

А люди просто обрадовались передышке. Когда Гюнтер Грилльпарцер развел костерок, он повернулся к Иоганнесу Друккеру и спросил: