Так, на чем там я остановился?

– Из тебя бы вышел прекрасный психоаналитик, Нори. Ты все сказала или припрятала еще что-то на десерт?

– Для тебя ведь это удар в спину, то, что я сказала, верно? – она торжествующе осклабилась, абсолютно уверенная в своей правоте.

Фу, какая вульгарность. Ну и мерзкий тип этот Шефир. Не потрудился даже как следует замаскироваться. Тут одно из двух – или отсутствие мозгов, или избыток наглой самоуверенности.

– Да что ты, Нори, – невозмутимо ответил я. – Ты ведь даже не предала меня. Я с самого начала нашего знакомства знал, что Никс для тебя всего лишь игрушка, а любые игрушки, как известно, быстро надоедают. Тем более, когда появляются новые. И какие – голубой банкос! Богатство и власть вместо дешевой романтики и самокопания в морали и нравственности, столь различные для каждого индивидуума.

Нори фыркнула:

– Твое самообладание, Никс, поистине не имеет границ, но я-то знаю, чего ты стоишь.

– Видал я уже таких «знающих». Ты все сказала? Тогда избавь меня от своего общества. Попросту говоря, убирайся.

– Ну хорошо, Никс, раз ты так торопишься, то закончим обмен любезностями, – снисходительно проговорила Нори, довольно улыбаясь. Шефир так и не понял, что я разгадал его игру, только было ли мне от этого легче? – Я приготовила тебе сюрприз. Видишь ли, силовая сфера вокруг тебя не пропускает воздух, поэтому жить тебе осталось ровно столько, сколько ты сможешь дышать.

И она эффектно умолкла, наблюдая, как я отреагирую. Я невольно нахмурился. Вот это уже было серьезней. Шефир, похоже, решил прикончить меня довольно садистским способом. Но моим ответом было угрюмое молчание. Я не мог понять, зачем Шефиру весь этот спектакль. Может, и ему, как и Досу, что-то от меня нужно? В таком случае не мешало бы выяснить, что именно. Если это действительно так. Потому как не исключено, что координатор – просто махровый садист и подобные сцены доставляют ему неизъяснимое наслаждение. Но попробовать стоит.

– Честно говоря, – заметила Нори, не дождавшись ответных слов, – сперва я собиралась сузить поле почти до размеров твоего тела, чтобы вызвать быстрое удушье, и смерть в этом случае оказалась бы для тебя мучительной. Но разговор с тобой меня растрогал, и я, наоборот, расширю границы сферы. – Пока она говорила, ее пальцы что-то подкрутили на прикладе странного оружия, умевшего создавать силовые колпаки.

– Благодарю, детка, – я отвесил любезный поклон, паясничая через силу. – Твое великодушие не знает границ. Только я никак не могу взять в толк, что же я тебе такого сделал? Почему бы тебе просто не оставить меня в покое? Даю слово, что не буду преследовать тебя из-за банкоса и язык буду держать за зубами, никто от меня о нем не узнает.