– Один вопрос, Маурезен. Ты сказал, что вместе со своей агентурой занимаешься ослаблением нежити и эдемитов. Ты понимаешь, что это риск – начинать явно враждебные действия сейчас, пока наша готовность еще не стопроцентная?

Маурезен изобразил раскаяние, насколько это было возможно на его жутком демоническом лице:

– Каюсь, я немного рисковал. Но риск минимален: ни одна из воюющих сторон не захочет сейчас получить дополнительного врага. Даже если им что-то не понравится, они предпочтут оставить разборки на потом. Наша задача – сделать так, чтобы для них не было никакого «потом».

– Разумно, – нехотя признал Люциан. – Ты хочешь от Совета одобрения компании по подготовке к войне, ведь так?

– Так.

– Думаю, что ты его получишь. У Совета нет возражений? – с тайной надеждой спросил Люциан.

Увы, возражений не было.

– Тогда решено, – резюмировал глава Совета. – Начинаем подготовку к вторжению в Пандемониум. Всем членам Совета стоит форсировать исследования оборонного характера, находящиеся под их патронажем. Кроме того, пора начать тайную мобилизацию своих гвардейских частей: ни в коем случае нельзя дать понять шпионам Первосозданного ЧТО мы затеваем. Общую мобилизацию начнем в самый последний момент, когда техническая готовность будет полной. Вопросы есть? Тогда, расходимся. У каждого из нас сейчас много работы.

Все члены Совета растворились в воздухе, кроме Маурезена и Белиала. Маурезен был задумчив. Неожиданная покладистость Люциана наводила на нехорошие мысли. Тот не мог не понимать, что Маурезен сейчас имел все шансы, поднявшись на волне этой военной лихорадки, скинуть его с поста. И если он не попытался остановить его на Совете, значит попытается сделать это иначе… Их противостояние достигло кульминации. Совет стал слишком тесен для них обоих. Вряд ли им позволят вести долгую войну друг с другом. А значит, тот, кто лучше подготовит свой удар, получит все…

– Прости, что отвлекаю тебя от важных мыслей, – вкрадчиво произнес Белиал.

Маурезен поднял на него глаза. Он не слишком опасался Белиала. Тот, конечно, был дьявольски хитер и коварен, но власти и влияния у него было меньше, чем у остальных членов Совета. Так что этот интриган всегда примыкал к победителю, которого вычислял безошибочно. То, что он остался поговорить с ним, Маурезеном, было хорошим знаком.

– Да?

– У меня один вопрос. Здесь только мы, а прослушивание в этом зале, как ты знаешь, невозможно…

– Я тебя слушаю.

– Ты хочешь стать новым сатаном, Маурезен?

– С чего ты взял?

– Большая война не приемлет демократии. Прошлый монарх Инферно стал таковым именно благодаря войне, когда потребовалась сильная и единая власть, и Совет с его интригами стал помехой… Так я прав?