– То есть?
– У меня нет имени для узкого круга. У Эльфов нет понятия «уменьшительно-ласкательный». Я – просто Аллерия.
– У тебя красивое имя.
– Ты правда так считаешь? Спасибо!
Эльфийка опустилась на камень рядом с Дмитрием и взяла его руку в свою.
– Так что же мы будем делать, Ди-ма? – это новое имя пока давалось ей с трудом.
– Придется ждать, Аллерия. Какая-то сила подталкивает меня к вмешательству в события, но мне кажется, что это будет очень большой ошибкой. Она очень хочет катастрофы и делает для этого все. Если я не появлюсь под Москвой, катастрофы не будет, так как совокупная мощь Лонгара и эдемитов без вмешательства Каладборга не сможет нарушить стабильность этого мира.
– Откуда ты знаешь?
– Я чувствую. Что-то внутри меня просто уверено в этом!
– Но если Московский мегаполис падет…
– Почему-то я так не думаю. Пириэл, хоть и подонок, но не дурак. Он не может не понимать, что сейчас, в отличие от 1812 года, с потерей Москвы он потеряет всю Евразию.
– 1812 года?
– Да, это из земной истории. Я тебе как-нибудь потом расскажу. Так вот, понимая это, он костьми ляжет, чтобы не сдать город. Бросит на это все ресурсы Пандемониума и Верхнего мира, а ресурсы эти весьма велики…
– А если ты ошибаешься?
– Значит я принесу в жертву свой родной город ради спасения всего мира. У меня нет выбора, Аллерия…
* * *
Большое сражение началось под покровом ночи. Но нежити пришлось убедиться что ночная темнота и та, которую порождает Облачность – две совершенно разные вещи. Конечно, обе они защищают солдат армии мертвых от солнечных лучей, но первая не создает той максимально благоприятной для нежити среды Серых Пределов, которая до сих пор оказывала полчищам Лонгара Темного серьезную поддержку в боях.