В стороне в полукилометре от дороги мелькнула разбитая самоходка. Значит, они уже добрались до бывшего рубежа атаки. Здесь противник попытался сорвать артиллерийскую подготовку встречным огневым налетом. Несмотря на хорошую работу руссколанских батарей, быстро подавивших вражеский огонь, часть догонских снарядов попали в цель. Некоторым не повезло, как экипажу этой самоходки, к примеру.

Краулер объехал пару снарядных воронок и покатил дальше. Быстрее вдогонку за войсками первого эшелона. Слева показалось море. Темная полоса воды на горизонте сливалась с серыми тяжелыми облаками. Обычный пейзаж Тионы: облачная пелена над головой и вечный сумрак. Славомир подумал, что древние легенды о небесной тверди могли родиться именно на Тионе. Только здесь небо казалось каменным сводом огромной пещеры, поглотившей этот пустынный безжизненный мир.

Когда машина миновала цепь холмов, подступавшую к самому перешейку, показались первые признаки жизни. Навстречу ехал одинокий тягач, тащивший подбитый танк. Балагурившие и травившие анекдоты солдаты подобрались. Разговоры смолкли. Так они молча поравнялись с тягачом. Когда краулер поравнялся с встречными, стало видно, что танку хорошо досталось: погнутые и сорванные мортирки активной защиты, срезанные поручни и сломанные антенны на башне, проплавленное отверстие в борту. Славомир отметил про себя, что пробоина расположена аккурат напротив места механика-водителя. Не повезло парню, хорошо, если остальные двое успели выскочить. Тяжелое молчание длилось, пока танк не скрылся за кормой.

– Вот так и пришла к ним Мара, – грустно констатировал водитель.

– Сегодня многие ребята отправились в новую жизнь, – добавил прапорщик, уже многое повидавший на своем веку, основательный мужик среднего возраста. Дабы прервать этот тягостный разговор, Славомир попросил водителя чуточку сбавить скорость, а остальным быть внимательнее. Сейчас вездеход ехал по территории укрепрайона. В любой момент можно было нарваться на засаду. Группа отбившихся от своих догонских стрелков или даже одинокий пехотинец с гранатометом могли одним выстрелом подбить машину, а затем перестрелять людей. Кругом было достаточно овражков, промоин и высоток, мест, где можно подготовить засаду.

Через десять минут вездеход достиг плоской, как стол, неширокой равнины, плавно спускавшейся к морю. Водитель добавил оборотов, и краулер побежал быстрее. Один раз пришлось сбавить скорость, перебираясь через пару линий окопов и лавируя между противотанковыми рвами и руинами ДОТов. Здесь догоны пытались задержать наступление русичей. Судя по оплавленным камням, проваленным крышам бункеров и ДОТов, развороченным снарядами стрелковым ячейкам, попытка была неудачной. На поле боя остались только два руссколанских танка. Один с перебитой гусеницей и закопченным моторным отсеком застыл в десятке метров от оплавленных кусков металла, в которых с трудом можно было угадать догонскую противотанковую пушку. Второй замер прямо на стрелковой ячейке, из-под его гусениц торчали изуродованные останки тяжелой реактивной установки и сплющенный, как консервная банка, бронескафандр догонского пехотинца. Сам обладатель скафандра, видимо, в виде хорошо перемолотого фарша находился внутри.